Я хочу поделиться своими впечатлениями о замечательной книге. В ней — малоизвестные страницы войны в Приэльбрусье.

О тех событиях написано мало: в горы не часто поднимались корреспонденты с лейкой и блокнотом. Борис Васильевич Грачев — автор книги, вышедшей к 60-летию Победы в Великой отечественной — тоже не писатель и не журналист.

Он — непосредственный участник тех событий, выпускник Военного института МВД СССР, подполковник в отставке, воин-альпинист, прошедший войну с ее первого до последнего дня.

В книге — страницы личных воспоминаний, отрывочные записи из фронтовых дневников. В них — героизм советских альпинистов, спасших тысячи жизней — стариков, женщин, детей и раненых солдат, героизм воинов, сорвавших планы покорения СССР и Европы. Героизм, достойный подражания…

В СЕРЕДИНЕ августа 1942 года немецкие войска, захватившие несколько стратегически выгодных перевалов, прорывались в Баксанское ущелье. Там действовал Тырныаузский комбинат, где производились компоненты брони для советских танков. Руководство предприятия понимало: если враг придет в Тырныауз, то пощады рабочим и их семьям не будет.

Решили эвакуировать население в Сванетию через высокогорный (3000 м) перевал Бечо. Этот нелегкий переход руководство комбината попросило возглавить Юрия Одноблюдова, бывшего начальника учебной части альплагеря «Рот Фронт». Юрий собрал всех альпинистов, оказавшихся на тот момент в Баксанском ущелье.

Им предстояло провести по горным тропам и ледовым скалам около полутора тысяч совершенно неподготовленных людей без альпинистского снаряжения в домашней обуви и легкой одежде. Среди беженцев оказалось много стариков, женщин, 230 детей. Это была самая уязвимая часть населения. Ее и решили вывести в первую очередь.

Альпинисты предварительно поставили ограждения на опасных участках. На крутом левом склоне — «Куриной грудке» навесили перила из стального троса и вырубили во льду ступени. Группы по 60 Ц80 человек сопровождали два альпиниста, ведущий и замыкающий.

«К вечеру, — как вспоминает Ю. Одноблюдов, — альпинисты буквально валились с ног. Особенно доставалось на «Куриной грудке» и при переходе ледовых трещин, где детей приходилось переносить на руках. Стариков и женщин переводили за руки.

Переход совершался в любую погоду: в дождь, снегопад, туман. Ясные дни нас не радовали, так как в небе появлялась «рама» — разведывательный немецкий самолет, и всем приходилось ложиться в снег, прижиматься к камням, чтобы скрыть движение через перевал».

С очередной партией Юрий решил эвакуировать и свою жену с 9-месячной дочкой Таней.

«Мы вышли 17 августа, — вспоминает М. Ф. Одноблюдова. — Чтобы освободить руки, Таню я подвязала платком на грудь. Как альпинистка, я должна была помогать и другим. Было очень трудно, погода плохая — снег, лед. В пути у нас было две ночевки: одна — на тропе, вторая — на камнях, под «Куриной грудкой».

Впереди меня шел мальчик, лет семи. Я ему все время помогала, особенно при подъеме на «Куриную Грудку» по крутому ледяному склону. Вырубленные ступени не были рассчитаны на детей. Как было страшно этому малышу карабкаться по ледовому склону, но он понимал, что если сорвется, то улетит в ледяную пропасть.

Выйдя на перевал, люди задыхались, но, несмотря на усталость, отказывались отдохнуть перед спуском. Стремились как можно быстрее уйти вниз, в Сванетию, подальше от этого ужаса…

Они спокойно переносили все невзгоды. Я и представить себе не могу, как тяжело было матерям, у кого по два, а то и по три ребенка. Как они только с этим справились, если мне, альпинистке, и то было невмоготу.

До сих пор вспоминаю тех стариков и старух. Больных, еле передвигающих ноги. Как же они преодолели этот путь? Как заползли, да, буквально заползли на «Куриную грудку», правда, не без помощи альпинистов, фактически втащивших их на себе».

2 сентября альпинисты перевели последнюю группу через перевал, обеспечив эвакуацию почти полутора тысяч человек без единого несчастного случая.

А В ЭТИ же дни специальный авангардный отряд отборных егерей Гитлера во главе с капитаном Гротом получил задание — водрузить военный флаг рейха на высочайшую вершину Кавказа — Эльбрус.

В ночь на 21 августа 1942 года Грот повел шесть связок по три человека на штурм Эльбруса. В книге Б. В. Грачева использованы воспоминания одного из участников восхождения — журналиста Бауэра: «21 августа мы штурмовали вершину. Во время подъема мучила высота. Даже бывалые люди, покорившие Альпы, были раздражены. Все ругались, и было такое впечатление, что они не друзья, а враги.

До вершины — 350 метров. Очень трудно. Мы почти ползком добираемся до нее и ставим флаг рейха и штандарт Дивизии… Начали спуск в цепочке по одному. Если отказывали ноги, надо было просить помощи у идущих впереди. Два человека погибли при спуске, четверо, обессилив, отказались идти, и мы не могли им помочь, не было сил даже подать руку».

Таким оказался боевой дух отборных егерей Гитлера. Но дело сделано. Немецкая пропаганда ликовала: на вершине Эльбруса флаг рейха — это покорение всей Европы войсками фюрера. Однако с выводами враги явно поспешили.

Хотя положение в Приэльбрусье к концу лета 1942 года действительно усложнилось. Развернулись кровопролитные бои. Дивизия, оборонявшая Баксанское ущелье, с боями отступала. С ними уходило гражданское население и огромное количество скота.

В НОЯБРЕ, когда в горах уже сыпал снег, и можно было ждать схода лавин, Б. В. Грачев получил задание: из Бечо прибыть в Баксанское ущелье, чтобы передать пакет комдиву Курашвили.

«В полдень — вспоминает автор книги — подхожу к подъему на перевал и останавливаюсь пораженный. С перевала вниз идет очень крутой (метров 300 — 400) спуск, покрытый ледяной коркой наста. На перевале стоит плотная стена скотины — коровы, лошади, бараны. Сбившись в кучу, они не хотят идти вниз, коровы истошно ревут.

Около них мечутся бойцы. Склон в крови, несколько туш уже валяются внизу.

Надо немедленно прекратить это «скотопадение». Набрасываюсь на начальника гарнизона перевала, допустившего такое безобразие. Он мне объясняет, что о подходе скота его никто не предупредил… Советую использовать весь личный состав для блокировки подходящих снизу животных и подготовки на спуске серпантинной тропы.

Необходимо разбить наст и превратить его в месиво. Первыми провести по тропе трех-четырех лошадей, а за ними — остальной скот. Ждать результатов у меня времени не было, но потом я узнал, что мой совет оказался удачным.

Командир дивизии Курашвили, услышав о ситуации на перевале, приказал перебросить туда альпинистов, спустить скот в ущелье Накра и к середине наступающего дня подготовить все для эвакуации людей: это 7 — 8 тысяч человек, снова старики, дети да еще раненые на носилках.

С вечера Грачев, Одноблюдов и Моренец наметили план работы с населением: надо объяснить, чтобы люди строго выполняли указания организаторов, запаслись палками (вместо ледорубов), постарались освободить руки от вещей, грудных детей подвязали под грудь, как это практиковалось при переходе через Бечо.

Альпинисты 897-го ГСП — Грязнов, Коротаева, Багров, Сулаквелидзе, Немчинов навели порядок на перевале.

«Наконец, колонна начала движение к перевалу — пишет в своей книге Б. В. Грачев. — Люди идут медленно, самостоятельно, помощи не просят…

До снега все шло нормально, но вот вышли на фирн, и движение резко замедлилось: люди скользят, не идут, а карабкаются, падают. Начинают бросать часть вещей. А каково матерям, у которых на руках дети? Не легче и престарелым. У некоторых малышей на высоте начинается носовое кровотечение. Старики задыхаются, останавливаются, садятся на снег.

Некоторых матерей, которым особенно тяжело, уговариваем отдать детей нам для того, чтобы перенести их через перевал. Отдав ребенка, они изо всех сил стараются не отставать от того, кто его несет. Это ускоряет движение.

И вот радость, когда, добравшись до «Ташкента» (пункт отдыха), они видят своих малышей невредимыми. Но возникает проблема: во что перепеленать детей? В ход пошли все марлевые салфетки из сумок санинструкторов.

Последних беженцев спускаем уже в темноте, а завтра все сначала…»

И на этот раз тысячи людей удалось перевести через высокогорный перевал без потерь.

«Мы стянули с себя гимнастерки, — вспоминает автор, — с удовольствием отмываемся в ручье от многодневного слоя грязи. После долгого физического и морального напряжения, переживания за людей приятно посидеть у горящего очага…

На душе спокойно от честно выполненного долга. Сидим, перебрасываемся с Юрой отдельными фразами. У обоих в голове уже зреет план проведения разведок, который поручал нам подготовить комдив».