Родители маленькой Ирочки были в отчаянии: из десяти детей, находившихся с ней в одной палате, семеро, в том числе и их дочь, оглохли.

ИРИНЕ исполнился всего годик, когда ее с воспалением легких положили в больницу г. Тирасполя. Усиленно кололи антибиотики. Последствия были ужасными.

Родители возмущались: почему в школе глухие?

НИ О ЧЕМ не оповестив родственников, врачи выписали девочку из больницы. Уже дома обнаружив, что малышка совсем не реагирует на звуки, обеспокоенные родители вновь обратились к медикам. «Это скоро пройдет, — уверяли врачи, — после серьезной болезни у маленьких детей иногда случается временная заторможенность».

Однако, чувствуя неладное, родители повезли дочку в Киев. Там был поставлен точный диагноз — «кохлеарный нефрит слухового нерва». Это сочетание бесстрастных медицинских терминов означало одно: полная глухота.

Как пережить такое? Как смириться с тем, что твой единственный ребенок не только обречен жить в мире, где нет голосов людей, музыки, пения птиц, но и сам уже никогда не будет говорить?! Ведь Ирина потеряла слух совсем еще крошкой, когда только-только начинала лепетать первые слова.

Конечно, родители были в отчаянии, но не опускали руки. Были подняты на ноги все родственники и друзья, и наконец через какую-то невероятную цепочку знакомств родители вышли на министра культуры Екатерину Фурцеву.

Как раз в это время в Москве сурдопедагог Э. И. Лонгард набирала экспериментальную группу, в которой впервые стала применяться новая методика по обучению маленьких неслышащих детей общению с помощью считывания с губ.

Их учили понимать и говорить. Фурцева, узнав печальную историю девочки, прониклась к ней сочувствием, и, как следствие, вскоре семья Ирины переехала в столицу. Малышку приняли в эту экспериментальную группу. К тому времени ей исполнилось три года.

Начались годы бесконечной напряженной работы. Главной задачей специалисты считали максимально подготовить ребят к миру слышащих людей. Каждый звук старательно и подолгу изучали отдельно. Буквами были исписаны все стены и двери. Методика требовала больших усилий и времени не только сурдопедагогов, самих детей, но и их родителей.

Не все папы и мамы оказались готовыми к такой самоотдаче. Ирине повезло с близкими людьми. Успехи ее были настолько очевидными, что с ней и еще с одной девочкой из группы впоследствии решили продолжить эксперимент: их направили учиться не во вспомогательную, а в обычную среднюю московскую школу № 710 при Академии педагогических наук. Кстати, ее выпускником был нынешний премьер М. Фрадков.

Ирина вспоминает, что была так хорошо подготовлена, что это заметное изменение в жизни прошло для нее без особых проблем. Разумеется, не совсем обычным ученицам старались создать особые условия: посадили за первую парту, учителя объясняли урок, повернувшись к девочкам так, чтобы они могли свободно следить за движением их губ.

Учитель математики носил довольно пышные усы, и ему приходилось их постоянно поправлять, открывая губы. Правда, вначале некоторые родители одноклассников негодовали: почему допустили в школу глухих детей, почему обучение строится в расчете на них? Но первая учительница Ирины твердо заявила, что скорее будет отчислен из школы любой другой ребенок, чем эти девочки. Иногда приходилось терпеть издевательства и от одноклассников. Впрочем, об этом Ирина говорит очень неохотно.

Зато совсем с другим настроением рассказывает о том, как была тронута, когда много лет спустя на встрече выпускников бывшие обидчики сами подходили к ней и искренне просили прощения, а один «мальчик», занимающий сейчас высокий пост, извиняясь за прошлое, не выдержал и… заплакал.

А еще Ирине запомнилось, как на выпускном вечере их классный руководитель поднялся на сцену и с волнением сказал, обращаясь к двум своим особенным ученицам: «Вы научили меня умению ценить то, что имеешь, и вопреки всему радоваться жизни».

Девочка напрасно звала маму и думала, что та ее разлюбила

А ДАЛЬШЕ — новая ступенька вверх: поступление в знаменитую Бауманку. Ирина училась там в специальной группе для слабослышащих, свободно и раскованно общалась, дружила с сокурсниками. Теперь, став взрослой, она уже могла по-настоящему оценить результаты вложенного в нее труда многих людей, осознать, как ей повезло.

На последнем курсе Ирина вышла замуж за парня со сниженным слухом. Когда родилась дочка Галя, молодых родителей волновало и страшило только одно: слышит ли она? Врачи изначально были настроены скептически. Специально приехала сурдопедагог Ирины, которая занималась с ней с детства, осмотрела малышку и сказала со вздохом облегчения: «Благодарите Бога».

И долго еще потом Ирина с мужем снова и снова сами проверяли реакцию девочки на шум и кричали от радости: «Слышит!» Конечно, сложности по уходу возникали: например, когда дочка просыпалась и плакала ночью. Галя тоже помнит, как в детстве не раз, упав и сильно ударившись, напрасно звала маму, горько думая, что та ее почему-то разлюбила.

В какой-то момент Ирина с мужем остро осознали, что, несмотря на все старания, дочери все же не хватает полноценного, здорового общения. И тогда они решились на второго ребенка. И снова переживания: каким он родится? Даша появилась на свет ровно через три года после Гали. Со слухом у нее все нормально.

Дашу растить оказалось уже значительно проще. Теперь всегда была рядом замечательная маленькая помощница, даже не подозревавшая о важности своей функции: Галя просто с удовольствием играла с сестренкой, рассказывала ей сказки и пела песенки.

Сейчас обе девочки отлично учатся, занимаются в музыкальной школе по классу флейты, изучают иностранные языки. Даша прекрасно рисует, а Галя пишет стихи.

Грустно лишь то, что этой семье порой приходится сталкиваться с агрессивной завистью. Злобные выпады некоторых людей основываются на абсурдном утверждении, что у глухих родителей по определению не может быть здоровых и успешных детей. Это неправда.