Беспричинные нападения медведей на людей, даже на группу, вполне вероятны, и есть конкретные факты. И трудно придумать этому объяснения.

Опасен ли медведь для человека в мирной обстановке? Этот вопрос постоянно интересует людей, тем более что он не имеет однозначного ответа. И здесь тезис: «медведь непредсказуем» остается в силе.

Во многом это зависит не только от поведения медведя, но и человека. Рассмотрим несколько достоверных случаев, с участниками которых мне пришлось беседовать, либо самому выступать действующим лицом.

В конце июня 1986 г. ботаник нашего заповедника «Курильский» на Кунашире вернулся с полевой экскурсии сильно потрепанный медведем, пришлось даже отправить его в больницу. Вот что он мне рассказал. Саша собирал гербарий в местечке Серноводка, что километрах в 10 от райцентра. На краю одной из полян появился довольно крупный медведь и направился в сторону ботаника.

Оружия огнестрельного у него не было, но за поясом имелся большой нож. Саша встал за толстое дерево и достал нож. Он кричал и махал ножом, на что медведь практически не реагировал, а принялся, стоя на задних лапах, ловить его передними, как мышонка.

В ленточки изорвал на нем штормовку, вытащил из-за дерева правую руку и прокусил в локте. Ножом ему по морде все же досталось. Саша заорал из последних сил, после чего медведь разжал пасть и спокойно удалился. Как показал рентгеновский снимок, в месте укуса в сочленении кости разошлись и не сломались, а потом встали обратно. Так что ему даже гипс не накладывали.

Чем-то похожее событие произошло на этом острове в местечке Рудное в середине сентября 1986 г. Двое геологов – рабочий и коллектор – брали образцы, копая ямки на склоне горы. На краю поляны метрах в тридцати появился крупный медведь.

Геологи закричали на него, но зверь трусцой направился прямо на них. Рабочий выставил вперед лопату и пытался обороняться от набежавшего хищника, но тот ударил по лопате с такой силой, что вывернул ему плечо и сломал ключицу.

Коллектор в это время зажег фальшфейер, но медведь, как бы походя, ударил по нему и выбил, но сам брюхом нарвался на огонь, после чего вскочил и удрал.

Приехала как-то осенью группа Свердловской киностудии кунаширские красоты поснимать для документального фильма. Конечно, в их планах вулкан Тятя – гвоздь программы, могучая гора около двух километров в высоту и совершенно правильной формы, как из учебника. Прибыли они на вездеходе на кордон деда Быльнова, а я уж там сидел, оказии до тятинского кордона ждал. Рюкзак был слишком велик, чтобы его нести пешком.

Дожди перед этим прошли обильные и такие, что вездеходу на перевале, и особенно за ним, делать нечего. Скоро пришел заповедниковский трактор-С-100, зацепил тележку, уселись мы в нее и поехали через гору. Перевал еле преодолели, а дальше все пошло наперекосяк. Колеи такие, что тележка садилась по самый кузов и вал грязи трактор протянуть не мог.

Тележка наполнялась, шла вкось и становилась поперек, лезла в завал и уходила в трясину. У трактора временами из хлябей торчали одна выхлопная труба и верхняя часть кабины. Бились, бились мы так часа два и решили вернуть тележку на кордон, поскольку впереди еще пару километров дорога не лучше была.

Приуныли киношники, но делать было нечего, и они осели на быльновском кордоне. Мы тележку отцепили, рюкзак в кабину засунули, я на крыло встал, и через пару часов уже варили с трактористом на тятинском кордоне тушенку с макаронами. Занялся я там своими делами и забыл совсем про киношников.

Возвращаюсь через месяц с полевых работ, а мимо деда другой дороги нет. Захожу на кордон, дед в обычной своей форме, но не очень, и один. «Где же киношники?» – спрашиваю. Дед и рассказал. «Как ты уехал на тракторе, они у меня обосновались. Водочка у них была и спиртишка. Я им икру готовлю, уху варю, рыбу жарю, и начался у нас пир-пированье.

Очень им все нравилось, пока водочка не кончилась, спирт не вышел и флягу мою с брагой не выхлебали. Через неделю и икра им обрыдла. Вспомнили они тут, что еще ничего не сняли и задание не выполнили. На Тятю не попали, так хоть какие-то виды на пленку положить надо, а то командировочные не оплатят. Начали они деда просить, чтобы показал им местные красоты и уникумы, пригодные для съемок.

Дед согласился, и пошли они в тайгу, и увязался с ними Витим. Километра полтора от избушки отошли, как вывалился на них здоровенный медведь и давай гонять операторов. Те аппаратуру побросали и на деревья быстрее белок взлетели, а дед за куст спрятался. Старый он по деревьям лазить.

Начал медведь кофры курочить, на зуб пробовать. Камеры по земле лапами катает, в негодность приводит и на деревья поглядывает, как будто выбирает с какого киношника ему начать древолазанье. Но не дал ему разгуляться Витим. Время он не терял и начал обрабатывать медведя по всем правилам собачьей науки.

Куснет за зад, отскочит, а потом еще хватку за хваткой делает, досаду медведю чинит, от людей и аппаратуры отвлекает. Поймать его медведь не может. Смел, дерзок и ловок кобель, свое положение понимает, что силы далеко не равные. В драку не лезет, но свербит хуже занозы».

Хитрый дед, укрываясь за стволы и кусты, побежал от этого содома в избушку. Добрался до кордона, взял ружье и патроны дробовые, пулевых-то не было, и обратно потрусил в тайгу операторов спасать.

Витим там один на один с медведем воюет, развернуться ему не дает. Подошел дед поближе и давай из ружья в воздух стрелять. А медведь не очень-то и боится. Начал медленно подвигаться от этого грохота, недовольно при этом рыча и злобно поглядывая.

Но уходить особенно не торопится. У лесника уж патроны на исходе, и только тогда, нехотя, как бы выказывая пренебрежение к людям, медведь, провожаемый Витимом, скрылся в лесной чаще.

Когда вернулись на кордон, каждый оператор на радостях пообещал Витиму по килограмму колбасы. Но разве за колбасу он старался. Да к тому же обещанное до сих пор везут.

Охотники знают о вздорном характере медведиц и их свирепом нраве при наличии потомства. В этом случае они не только защищают своих медвежат, но, вероятно, и свой кормовой участок.

Показательный случай в этом отношении произошел под Южно-Курильском все в этом же 1986 г. В конце августа житель поселка по фамилии Битюг отправился из своего дома, который стоял на окраине райцентра, по грибы.

Задержим коротко ваше внимание на этой личности. Мужчина он был рослый и здоровый, казачина, раньше служил в спецотряде и по приказу райкома подрывал на острове японские памятники, в том числе, например, и памятник погибшим японским рыбакам.

Дурь, конечно, несусветная, но таким образом стирали память о Японии, которая владела островами сорок лет. После он работал на острове охотоведом, перебил несколько десятков медведей, ловил браконьеров, но затем спился и дошел до экспедиционного рабочего.

На эту работу обычно берут даже бомжей. Незадолго до описываемых событий ехал Битюг через лес верхом на лошади и был, как обычно, слегка поддавши.

Неожиданно из под ног лошади выскочил заяц, конь шарахнулся, и казак полетел на землю и сломал руку. Так вот, пребывая на бюллетене, Битюг от скуки пошел по грибы. В маленький еловый остров среди болот.

Шел он мимо поселковой бойни, где почти каждый день били скот, а все ненужное, вроде желудков и кишечника, бросали через забор. Бывший охотовед подошел к острову, достал складной ножичек и хотел было начать резать грибы, как в 3–4 метрах от себя увидел медведя, который прыжком сбил его с ног и попытался схватить за лицо.

Битюг – мужик неробкий, защищаясь от хищника, воткнул медведице нож в ноздрю и повернул там несколько раз. Тогда зверь принялся грызть ему живот, но человек загородил его рукой, которая была в гипсе. Все это время Битюг находился в полулежачем положении.

От падения на землю его удерживали стелющиеся и скрученные густые ветви угнетенных океаническими ветрами елей. Битюг подтянул правую ногу и ударил ею в живот медведице. Отскакивая, она успела схватить зубами ногу ниже колена и так резко тряхнула, что сломалась голень.

От дикой боли охотовед сильно закричал, после чего зверь ушел в еловый островок в сопровождении двух медвежат. Опираясь на подобранную палку, он еле добрался до дома, который находился в четырехстах метрах от места схватки.

Через час после описанных событий к моему дому подъехал милицейский уазик и из него вылезли районный охотовед Володя Теплов и неизвестный мне мужчина. Теплов без долгих слов сказал: «Бери ружье, пулевые патроны. Сейчас возле бойни медведь Битюга покалечил. Он в больнице».

Через пятнадцать минут мы были на месте и двинулись мимо бойни к еловому островку. От бойни шла широкая тропа, протоптанная медведицей, которая таскала отбросы к месту своего пребывания на островке. Тем и жила.

Получилось так, что мне пришлось идти «ершом» посреди и вдоль елового островка, а Теплов с охотником по краям. Прошел я немного, всего метров тридцать, кругом густой кустарник вперемежку с искореженным ветрами ельником, остановился на маленькой полянке. Принялся рассматривать, где лучше по этой трущобе пролезть.

Только шаг сделал, как за стеной зелени раздался медвежий рык, клацанье зубами и фырканье с чиханьем. Вероятно, медведица чихала пораженным носом. Все это происходило от меня в 8–10 метрах, но рассмотреть ничего не удавалось.

Я чуть отступил и увидел в стене зеленки небольшой коридор, по которому прошла медведица. Лезть по этой зеленой норе к медведю мне не хотелось. Мои мужики, шлепая по болотной траве, удалялись и ничего не слышали. Я им закричал, что медведь здесь и пусть они далеко не уходят.

Но, видимо, крик заглушал шум ветра и их собственные шаги. Еще раз крикнул. Медведица притихла, и я перестал слышать клацанье зубов. Островок был небольшой, всего-то метров сто пятьдесят в длину. Меньше чем через минуту я услышал дуплет, затем второй и все стихло.

Оказалось, что медведица выскочила от стрелков метрах в сорока в противоположном мысу и удалилась через болото в большой лес. Ее сопровождали два медвежонка и четыре безрезультатных выстрела. Через неделю она с медвежатами вновь появилась у бойни и как ни в чем не бывало продолжала таскать на свой островок кишки и требуху. Там она оставалась до самого рунного хода горбуши.