Мечта многих родителей — одаренный ребенок. «Вундеркинд» — дословно «чудо-дитя». Его основные признаки — любовь к умственному труду и ускоренное развитие умственных способностей. Но кто бы знал, какой ответственный, обязывающий и далеко не всегда радостный подарок природы такое чудо!

Инвалиды общения

Павлику Коноплеву 6 лет.Павлику было три года, когда он сам научился делать в уме сложные вычисления, а немного погодя — бегло читать. Читал приключения Винни-Пуха и мамины университетские учебники.

В пять лет научил маму вычислять в уме логарифмы (ни в школе, ни в вузе этому не учат — таблицы есть). По самоучителю освоил начала музыкальной грамоты и стал играть по нотам любимые песни (семья была не музыкальная и никто не мог ему помочь).

Потом он увидел Периодическую таблицу Менделеева и до тонкостей разобрался в ее закономерностях. В восемь лет решил сложную физическую задачу. Ее показали академику Колмогорову, тот похвалил: «Красивое решение».

Но поверить, что ее решил восьмилетний мальчуган в уме, по дороге из школы, никак не мог (в Колмогоровской математической школе для одаренных старшеклассников такие задачи были под силу четырнадцатилетним, и то далеко не каждому).

В семь лет Павлика отдали в общеобразовательную школу. Первой отметкой, которую он принес, была единица. Окрики учительницы, наказания (а ребенку было просто скучно, и он занимал себя своими «делами»), насмешки одноклассников: ведь он был не такой, как они…

Поскольку в то время не было других вариантов, то в обычных школах (правда, далеко не в каждой) практиковался перевод вундеркинда через класс, два или три. Перейдя из первого класса в четвертый, Паша сразу стал отличником: программа четвертого класса ему подходила больше, хотя тоже была «мала».

Но тут же возникла проблема общения. Из-за разницы в возрасте таким детям трудно с одноклассниками и физически и психологически. Они становятся как бы «инвалидами общения».

— Ребята меня гонят, я не знаю их правил, — всхлипывал маленький Паша.

Прошло двадцать лет

В 15 лет он поступил в университет, в 18 — в аспирантуру. Учился легко, увлеченно. Но природа, одаривая человека высокими умственными способностями, включает его в «группу риска»: такие люди чаще болеют. Павлу жестоко не повезло.

С высоты успеха он сорвался в душевную пропасть. Неадекватная система образования, неполноценность общения, непонимание общества (эти вундеркинды такие странные и неудобные!) усугубили боль. Чудо закончилось для несчастной семьи глубокой трагедией.

В больнице Кащенко умеют притуплять душевную боль. Что еще надо? Руки-ноги целы, высокий интеллект сохранился, есть хорошее образование. Но работать невозможно, ключ к великолепному инструменту мышления потерян. Ужасная болезнь сопровождается быстрым разрушением физического здоровья.

Пашина мама стала обзванивать знакомых психологов, родителей таких же вундеркиндов: а как у них? Может, что-нибудь посоветуют? Оказалось — у всех по-разному. Кто-то тоже заболел. Очень талантливый Миша покончил с собой.

А вот Алеша стал выдающимся программистом, известным во всем мире. Даня учится в аспирантуре в США у нобелевского лауреата. Костя преподает в школе для одаренных… Но у каждого болезненные проблемы: не у всех задалась карьера, не складывается личная жизнь…

Да, их жизнь в постоянной опасности. Природа, щедро одарив разумом, нередко забывает дать шанс удержаться в равновесии с обыденным миром — и происходит обрушение в болезнь.

Чем выше одаренность, тем хуже прогноз. Самый плохой прогноз у гениальности. Гении — мученики, расплачивающиеся за прогресс человечества: Сократ, Джордано Бруно, Галилей, Ван-Гог, Николай Вавилов…

Жизнь мучеников интеллектуального совершенства нелегка и порой трагична: весьма редко общественное признание приходит при жизни, преследуют тяжелые стрессы, депрессии, велик риск душевных заболеваний (в 7–8 раз выше, чем в норме).

Гении-душевнобольные в разные эпохи создавали творческие шедевры. Гоголь, Врубель, Нижинский, Ван-Гог, Гаршин, Достоевский… — перечисление можно продолжить. Парадокс, но именно такие люди помогают обществу осуществлять прорыв в науке и искусстве.

Нестандартно мысля, они способны почувствовать и сформулировать нечто, недоступное обычному разуму, возможно, потому, что они свободны от социального давления, от общепринятых прописных истин. Расплата за эти взлеты тяжела невыносимо.

И расплачивается не общество, а гениальный одиночка. Они неудобны всем и самим себе. Они одиноки и очень ранимы. Они ближе всех к истине (это из «Ностальгии» Андрея Тарковского), но их часто не понимают. У нас на слуху гениальная формула — «горе от ума». Ее автор «бывший вундеркинд» Грибоедов знал, о чем говорил. Хотя ум — это лишь одно из слагаемых высокой одаренности.

Есть еще и хрупкая, плохо поддающаяся количественному учету и тестированию творческая одаренность. Ее можно просто не заметить. А можно заметить и, испугавшись, попытаться затормозить, вогнать ребенка в обычные рамки. Это тоже трагичные варианты: невостребованность дара может вылиться в драму, болезнь.

Шизоидность часто встречается среди интеллектуально и творчески одаренных людей. Явными шизоидами были Николай Гумилев, Велемир Хлебников, Осип Мандельштам, Владимир Набоков, Дмитрий Шостакович, Иосиф Бродский, Борис Пастернак…

Почем гениальные мозги?

Высокая одаренность, гениальность — это всегда отклонение в строении мозга, в психическом развитии. По данным выдающегося российского генетика В. П. Эфроимсона, такой тяжкий дар выпадает примерно одному из тысячи, развивается в нужной мере у одного из миллиона, а действительно гением становится один из десяти миллионов. Цифры весьма условные, но порядок чисел, видимо, достаточно отражает истину.

Известный детский психолог, лауреат Государственной премии Виктория Юркевич утверждает, что к четырем годам ребенок обнаруживает 50 процентов тех интеллектуальных способностей, которым суждено проявиться, к шести — 70, а к восьми — 90.

Гениальный Моцарт уже в три года выступал с концертами. В изданном в Англии «Словаре национальных биографий» из 1030 упомянутых великих людей 292 выросли из бесспорных вундеркиндов.

И лишь 44 из этих 1030 вундеркиндами не были. Во Франции, по статистическим подборкам, из 287 великих людей 231 показал яркую одаренность в возрасте до 20 лет. В США проследили судьбу 282 одаренных детей, 105 из них добились в жизни заметных достижений.

Увы, по России таких точных данных нет. Но вспомним А. С. Грибоедова, в 11 лет поступившего в Московский университет, блестящего поэта, композитора, знавшего немало языков. Выдающийся физик Л. Д. Ландау стал студентом в 13 лет. Вундеркиндами творческого типа были Михаил Лермонтов, Александр Батюшков, а из ныне живущих — Андрей Вознесенский.

«Гении падают с неба. И на один раз, когда он встречает ворота дворца, приходится сто тысяч случаев, когда он падает мимо», — сказал великий Дидро. Иначе говоря, неправильное воспитание, стандартное обучение, отсутствие индивидуального подхода делают свое дело.

Гениальность не состоялась, из одаренного ребенка вырастает закомплексованный, неконтактный, с тяжелым характером неудачник. Правда, есть и другой, облегченный вариант несостоявшейся одаренности: человек беспечный, не умеющий трудиться, плывущий по течению, живущий по линии наименьшего сопротивления. Самый благоприятный вариант — так называемая нормальная одаренность.

Специалисты называют ее высокой нормой, когда природа наделила счастливчика всем необходимым: и высокой способностью к обучению, и хорошей адаптацией к внешним условиям, контактностью, общительностью, физическим здоровьем, а главное — хорошим воспитанием. Про таких говорят: «Брось счастливчика в воду — и он выплывет с рыбой в зубах». Дай им Бог еще больше удачи!

Вундеркиндов, прошедших ясли и детский сад, практически не встречается. В этом нежном возрасте очень важна роль любящей матери. Проявится ли в дальнейшей жизни врожденная одаренность ребенка, отчасти зависит и от судьбы, но все-таки в первую очередь — от общества: нужны ли ему его таланты?

А вместе с тем родители одаренных детей и педагоги испытывают неимоверные трудности в их воспитании и обучении. Некоторые подвижники-родители обучают таких детей дома. Это спасает ребенка от неизбежного в школе невроза, но обрекает на одиночество.

«Из меня получился нелюдимый и неуклюжий подросток с весьма неустойчивой психикой», — пишет о своей жизни «чудо-ребенка» в книге «Бывший вундеркинд» создатель кибернетики Норберт Винер, которого обучал школьным и внешкольным премудростям отец, имевший гуманитарное образование. Самое удивительное, что ему удалось поставить один из немногих успешных экспериментов такого рода: хотел вырастить одаренного ребенка, и вырастил его.

Лицей для сократов

Российским вундеркиндам наконец повезло. С 1989 года в Москве при Психологическом институте Российской академии образования работает лаборатория, занимающаяся такими детьми. С ее помощью стали появляться школы для одаренных детей, где с ними начинают заниматься с шести лет (в некоторых — с пяти).

Но самое главное — уже создаются индивидуальные программы для развития каждого необычного ребенка, чтобы дать ему возможность, как сказал Гегель, «выполнить себя».

Директора одного из лицеев для одаренных детей заслуженного учителя России Татьяну Владимировну Хромову давно интересуют одаренные дети. И когда к ней привели маленького Савелия, которому было очень трудно в обычной школе, она сумела организовать для него обучение по индивидуальной программе.

Необычные способности мальчика сумели развить и укрепить. К трудностям его общения со сверстниками и с учителями относились с пониманием.

В свои десять лет Савелий сочинил учебник по физике, очень интересный (сегодня его иногда используют в программе этой школы). А в десять лет и два месяца Савелий Косенко окончил среднюю школу и, поступив в вуз, попал в Книгу рекордов Гиннесса. Сейчас ему 16, он уже закончил институт, учась сразу на двух факультетах, и теперь продолжает учиться в США.

Потом появился еще один вундеркинд — Даниил Лантухов. Он успешно окончил школу и поступил в университет, когда ему не исполнилось и 12 лет. Еще одна девочка из гимназии с 13 лет учится на экономическом факультете МГУ.

Конечно, не рекорд был целью в этих случаях. К такому опережению не стремились ни учителя, ни родители. Но чаще просто невозможно, да и вредно (из-за опасности невроза) искусственно сдерживать бурное развитие способностей.

В таком опережении есть не только очевидные плюсы, но и не менее очевидные минусы. Поэтому одна из задач учителей, психологов, врачей по возможности сгладить все его отрицательные последствия: одаренному ребенку нужно не восхищение, а помощь.

Сегодня тема одаренных в моде. Находятся школы, которые лихо берутся за это дело. Главную свою задачу они видят в создании особо комфортных условий для обучения. Так вот. Ничего нет вреднее для одаренных детей (и вообще для детей), чем излишний комфорт. Неслучайно в самой элитарной в мире школе «Итон» в Англии существуют весьма спартанские условия.

Школы для одаренных строятся на идее развивающего дискомфорта. Как ни парадоксально, но неинтересные моменты занятий тоже необходимы, дети обязаны преодолевать себя, тренируя свои «волевые мускулы». Умственная работа должна быть трудной.

***

Природа экспериментирует на одаренных. Порой неудачно. Те, кто платит своим здоровьем и жизнью за прогресс человечества, за то, что оно с каждым поколением становится умнее, заслуживают большого сочувствия, защиты и заботы общества.

Если вы и ваши дети — «как все», — ваше счастье. Но прогресс двигают, как правило, не такие, «как все». И наш долг — поддержать их хотя бы потому, что им трудно.