«АиФ» предлагает размышления Михаила ЖВАНЕЦКОГО, прозвучавшие во время записи программы «Дежурный по стране» (выходящей на телеканале «Россия»), но не попавшие в эфир из-за ограничения по времени.

«Прыгнули все, но кто-то выше»

БОГАТЫЕ — это такая кодла. Они сейчас чувствуют, что их ненавидят, и сидят на своих яхтах, заплыли куда-то, трусовато там погуляли. В основном за границей, куда им деваться?!

Здесь они стесняются, потому что их ненавидят. Мы же с вами не разбогатели в 90-е годы? Были же какие-то шансы, но не разбогатели. Есть соперничество, как в спорте, когда бегут все или прыгают все. Один прыгнул выше, но другие тоже прыгают. А здесь зависть, как в искусстве.

Когда все лежат и думают: «Хоть бы он подох, тот, который прыгнул». Лежа! Конечно, эти молитвы, обращенные к небу, большой роли не играют. Это не приближает лежащего к вершине. Я за соперничество, как в спорте. Поплыли все, но кто-то доплыл раньше. Давайте поплывем, давайте попытаемся.

Когда человек умножает — он выдающийся. Даже такой человек с такой противной фамилией, как Абрамович. Берется за «Челси», за ЦСКА, за Чукотку… Он вкладывает деньги — свои, не свои, может быть, те же наши, но, в общем, что-то там поднимает. Вот если бы каждый олигарх взял по отстающему округу…

«Приходите в Кремль тренироваться»

НЕ ТАК давно в одном журнале появилась моя фотография. Я на полусогнутых получаю от президента премию президента. Многие коллеги меня тут же обвинили: что я с властью вот такой… лизоблюд. А что там произошло на самом деле? Стоит наш президент вертикально. Он обожает вертикаль, он выстраивает вертикаль и стоит вертикально.

Я получаю диплом, и он шепотом меня спрашивает: «Машину нашли?» Он меня почему-то спрашивает. А я, полуоглохший от концертов, динамиков человек, спрашиваю: «Чего?» Он говорит: «В принципе вам надо (говорит не нагибаясь, тренировка колоссальная, сохраняя вертикаль) владеть приемами дзюдо».

Я говорю: «Да». — «Приходите тренироваться». Я совершенно сдурел, не понимаю: шутит он или не шутит? Говорю: «Куда?» — «Сюда». Я уже представил себя: в этой сорочке, с поясом, в тапочках стою перед входом в Кремль… Я же все всерьез. Он в Кремле каждый день, а я там — первый раз.

Тут еще сидят на белых стульях награжденные, не могут понять, все вытянули свои уши. Я сказал: «Вы мне позвоните?» Глупо. Понял, насколько это глупо. Он сказал: «Вас найдут». И какая-то падла фотографировала это все. Когда я сгибаюсь и пытаюсь как-то реагировать. Вот и все, что было.

«Счастья в работе быть не может»

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ с женщиной нельзя назвать стратегией. Это исключительно тактика. Я говорю о той тактике, когда для поддержания какого-то огня вы можете задержаться в командировке.

Потом, как бы соскучившись, вернуться, еще исчезнуть… Мозолить, жужжать над ухом нельзя. Нельзя все время спрашивать: «Как ты ко мне относишься?»… «Но вот а на самом деле как ты ко мне относишься?»… «А теперь правду скажи, как… а теперь искренне скажи… от души… ну честно».

…Недаром говорят: успехи в работе и счастье в личной жизни, потому что счастье может быть только в личной жизни. Сильнее этого горя не бывает, когда вы ощущаете, что от вас уходят. И никакая стратегия не поможет. Никаких рецептов нет. Ничего не вернуть.

Валяться в ногах, умолять — это только усугубляет процесс. Проглотите этот яд, этот калий цианистый, замолчите, уезжайте в тропики, застрелитесь там или охотьтесь на кого-то, кто вас сожрет. Но как-то примите меры к тому, чтобы опасность для вашей жизни была еще больше, чем от нее. Может быть, вам удастся отвлечься.

«Смотрит на нас Господь…»

И ВИДИТСЯ ему из космоса живописная картина: где-то посредине стоит скалой хорошая жизнь и подбираются к ней с разных сторон какие-то люди. Через крепостное право добирались — не попали, рядом прошли. Через коммунизм добирались — не вышло. Сильно в сторону отвалили. Кто-то сказал им, что через базар ближе всего, только надо назад отойти и половину имущества выбросить, чтоб налегке разогнаться.

Отошли назад, выбросили, стали разгоняться, пока набирали скорость, потеряли ориентиры. Где теперь та хорошая жизнь стоит? Чувствую, где-то рядом. И запах гонит, и свет чудный, и даже музыку слышно. С криками и воплями опять проскочили мимо. Чуть обратно в феодализм не попали.

Стали разворачиваться — корму о социализм бьет, нос в анархию лезет. Хорошо тем, кто прямо там, в той жизни, родился. Стоят они, смотрят сверху, как эти мучаются, подплывая с разных сторон. Кричат: «Вниз, правей давай, еще правей». Их приглашают к себе на баржу. Покажите, направьте изнутри.

А те: «Нет, мы будем корректировать отсюда, из тепла». Некоторые с баржи кричат: «Давай в сторону, давай своим путем». Своим путем — это опять путем холода и недоеданий. Опять путем упорного устремления к удирающей цели. Опять путем больших человеческих потерь. Снова разворачиваемся.

Теперь корму о капитализм бьет, а нос в диктатуру лезет. Штурвал друг у друга рвут желающие: «Дай я, дай я!» Так и запомнится Господу эта незабываемая картина. Стоящая посреди скалой хорошая жизнь, и кружащая возле нее лайба, со всеми своими концами и пробоинами. Просьба у меня к нему вежливая, на Вы: «Помогите, Господи!»