Ранние браки в таджикском городе Гарм не редкость. В годы вооруженного конфликта здесь, в Раштской долине, дислоцировались вооруженные отряды таджикской оппозиции.

По официальным данным, более 26 тысяч женщин в годы войны овдовели, и многие из них не имеют даже среднего образования. Молодые вдовы и разведенные не могут самостоятельно прокормить себя и добровольно становятся вторыми женами.

По узким улочкам старой махали [квартала] в Гарме невозможно пройти незамеченной. На мне брюки и нет головного убора. Это не совсем привычная одежда для здешней женщины.

Дом Рухшоны мне долгое время отказывались показывать. О том, что она вторая жена, знают почти все соседи по махале, но говорить открыто опасаются. Тем более что муж Рухшоны, по словам жителей, какой-то очень важный человек "из органов".

Меня она встретила приветливо. Рухшоне 33, она вдова. Двоих сыновей оставила в семье мужа: женщине, окончившей всего четыре класса средней школы и не имеющей никакой специальности, сложно прокормить детей.

"Хорошая жена"

В доме отца в Гарме прожила несколько месяцев и согласилась на предложение нынешнего мужа. "Я была вынуждена согласиться выйти замуж, - вспоминает Рухшона. - В доме отца стало невыносимо. Я не работала и чувствовала себя обузой. Позже мне стали открыто об этом говорить. Сейчас я родила дочь, чтобы как-то смириться с потерей сыновей. Но вторая жена - это точно не жена. Вечно ждать его и бояться, что наступит день, и он тебя бросит, а ты опять останешься без средств к существованию".

Рухшона - одна из 26 тысяч женщин Таджикистана, потерявших мужей во время гражданской войны в стране. В Раштской долине на востоке республики, в регионе с сильными исламскими традициями, девочки, окончив начальную школу, часто перестают учиться. Здесь принято рано выдавать дочерей замуж. Если у родителей финансовые сложности, и они думают о том, кому из детей продолжать образование, предпочтение обычно отдается мальчикам.

Хорошая жена, по мнению Рухшоны должна вести домашнее хозяйство и ухаживать за мужем. Зарабатывать деньги и учиться - обязанность мужчины.

Теперь Рухшона очень жалеет, что не умеет читать и писать. О первой жене мужа говорить не любит. "Лично я не знакома с ней. Он предлагал мне поехать ее навестить, но я боюсь этой встречи", - говорит она.

Я спрашиваю, что она будет делать, если появится третья жена.

"Это невозможно, - отвечает она. - Я верю, что он любит только нас. Ругаться с третьей женой я не стану, и с ним тоже. Пожалуй, смирюсь. Ведь в данном случае он хозяин положения. Я завишу от него материально".

Мой вопрос Рухшоне, кажется, не понравился: она задумалась и стала меня торопить. Приближалось время обеда, и муж Рухшоны с минуты на минуту должен был явиться домой. Сам он из дального кишлака, но работает в районном центре, и иметь жену здесь очень удобно.

"Чего ему не хватает?"

Об этом мне сказал сосед Рухшоны, 60-летний Самад-ака. Он вдовец. Мечтает жениться, но дети против. Надеется их переубедить. К двоеженству относится как к полезному делу: "Мои дети ничего не понимают в пользе многоженства. Вот если жена беременна, что делать мужчине? Надо жениться на второй, чтобы дождаться, пока первая родит".

Навестить Самад-ака пришла его молодая сестра. А если ее муж завел бы себе вторую жену? Мой вопрос рассердил мою собеседницу: такая перспектива ей явно не понравилась. "С какой это стати, чего ему не хватает? В доме всегда горячая еда, вещи постираны. Нет, я мужу верю. Не поступит он так".

Число женщин в районе превышает мужское население. Без мужей остаются и жены трудовых мигрантов; они едут в Россию и нередко забывают о старых семьях, создавая новые.

Для другого моего собеседника Камола его вторая жена настоящая гордость. Она работает, по его словам, в хорошем месте и занимает важный пост. Какой, сообщать отказался. Но и сами мужчины, имеющие вторых, а иногда и третьих жен - люди состоятельные, зачастую работают в государственных структурах.

Бедный и без нужных связей мужчина на пободное не решится, поделился со мной Камол: "Вторая жена - хорошо. Мужья у них всегда чистые и сытые. Я прихожу ко второй жене, она спрашивает: что тебе первая приготовила? Я говорю: плов. Она бежит на кухню и готовит жареное мясо. Мои жены знакомы друг с другом. Ссор никогда не было. Они одно время даже жили вместе. В общем, я доволен".

"Я видел ее только раз"

В местном совете, хукумате, я задала вопрос о двоеженстве Давлатпочо Мирзоеву, зампредседаля совета Гарма. Вопрос, кажется, застал ее врасплох: Мирзоева сказала лишь, что подобных жалоб к ним не поступало.

Многоженство в Таджикистане уголовно наказуемо, однако до сих пор в судах страны такие дела не рассматривались. Доказать наличие второй жены нелегко, говорят юристы. Женщины, как правило, скрывают это, защищая мужчин.

"Ранние браки тоже в Раште нередкость", - признается Майрам, жительница города. Ее сын на днях женился на девушке, которой только исполнилось 17 лет.

"В Гарме принято выдавать замуж лет в 17 или 18, - говорит она. - Нам неважно, имеет ли она образование, с молодой легче: есть шанс воспитать ее так, как хотим мы. 20-летние невесты рискуют остаться без мужа".

Молодой Искандар своим выбором доволен. Его не смущает, что девушка необразованна. Скорее всего, такой она и останется, посколько Искандар против образованных жен: "Я не хочу, чтобы она работала. Мне будет неприятно, если на мою жену будут смотреть чужие мужчины. Она обязана сидеть дома. Домашнее хозяйство - вот ее главная работа".

Я спрашиваю у Искандара, были ли они знакомы до свадьбы, встречались ли. "Я видел ее только раз, мы поздоровались - и все, - отвечает он. - Я сказал родителям о своем выборе, они невесту сосватали. Но, конечно, никаких встреч у нас не было, о чем вы говорите! В Гарме это нельзя: могут пойти сплетни о девушке, и она будет обесчещена. Никаких кино и мороженого".