По редакции пошли разговоры о моем пошатнувшемся психическом здоровье. Кто-то осторожно предложил выяснить, что я в последнее время курю и какими грибами закусываю. Затосковав, я уехала искать высшую истину в Санкт-Петербург. Именно там живет человек, который вполне профессионально хоронит людей заживо. И делает еще много чего трудно поддающегося восприятию среднестатистического обывателя.

Заторы пробиваются под землей

Первым делом Владимир Евтюшкин поставил мне диагноз. Мнение профессионала обнадеживало.

— Мы не работаем с сумасшедшими. Наши клиенты — нормальные, обычные невротики с “заторами”, которые необходимо пробить.

Я с опаской посмотрела на психолога — мужчину, надо сказать, внушительной комплекции, — пытаясь понять, в каком месте затор у меня и как он собирается его пробивать.

— Они бывают самые разные, — продолжал собеседник. — У нас ведь голова и тело живут двумя разными жизнями. Если их соединить, возникают мыслеощущения. Обычно ведь человек мыслит абстрактно, фантомами. И люди, когда говорят, этими фантомами обмениваются. Обычный человек — в общем-то фантом. Его нет. Он живет не в теле, а в психике.

...Я почувствовала, что с диагнозом Евтюшкин меня благородно пожалел, и впала в кратковременный ступор. Видимо, в этот момент над моей головой вырисовался такой мысленный фантом, который Владимир Евтюшкин, как многоопытный лекарь душ, не мог оставить без ответа. Посмотрев на меня с некоторым сочувствием, он упростил терминологию:

— У человека есть три “я” — внешнее, внутреннее и глубинное. Объясню на примере денег. Так, внешнее “я” — желание денег, внутреннее — чувство уверенности (стань увереннее — и деньги появятся), а на глубинном “я” само стремление к деньгам — способ осознать свою силу. Чтобы открыть глубинное “я”, мы практикуем экстремальные тренинги. Они дестабилизируют эго, которое мешает войти во взаимный контакт разуму и телу и понять, что человек не отдельное от мира существо, а всего лишь его часть.

— То есть в могиле ум с сердцем в ладу? — Вот именно.

“Чтобы бревна лежали крепко”

Я ясно представила себя замурованной в могиле пусть всего лишь на несколько часов. Тут не то что эго дестабилизируется — забудешь, как маму зовут. Видимо, фантом сей трусливой мысли предательски вылез наружу, потому как Владимир сразу же поспешил меня успокоить.

— Это совсем не опасно — полежите там, подумаете, потом мы вас откопаем. Не задохнетесь, не переживайте. Мы устраиваем для “погребенцев” воздуховоды. Правда, некоторым бывает страшно, но это нормально.

Этот экстремальный тренинг Евтюшкин и последователи позаимствовали у мексиканских индейцев. Индейцы называли его “похороны воина”, но сам Владимир характеризует его более пространно — ритуал погребения в природных условиях.

Осуществляется он следующим образом. Всех желающих перейти с эго “на ты” вывозят в окрестности Санкт-Петербурга, где вдали от городской суеты всучивают в руки лопату и заставляют рыть себе могилы. А потом погребенцы отправляются в лес за мхом и ветками, которыми потом обкладывается яма, — не на сырой же земле лежать. Сверху на могилу кладутся бревна, на них — брезент, который засыпается землей. И все. 8 часов погребенец проводит наедине со своими мыслями. Впрочем, раз в два часа человек “из обслуги” навещает могилу, и если испытуемому худо, он может подать голос.

— Интересно наблюдать, кто как роет себе яму. Кто привык жить с размахом — и яму роет попросторнее, поудобнее: большую, широкую и глубокую, — делился впечатлениями Евтюшкин, — тусовщики по жизни и в могиле такую же чехарду устраивают: все вкривь да вкось, еле втиснешься. А потом жалуются, что было тесно и дышать нечем.

Женщины, по наблюдениям Владимира, чаще любят пощекотать себе нервы во имя обретения душевного комфорта и спокойствия. При рытье собственных могил дамы очень много внимания уделяют эстетическому аспекту — выкладывают могилку мхом ровненько. Мужики больше озабочены практической стороной дела — чтобы бревна лежали крепко, а воздуховод был широкий. “Пусть ждут нас новые могилы…”

Я слушала Евтюшкина и все никак не могла понять, что там, под землей, нужно делать, чтобы наконец-то встретиться со своим глубинным “я”. Делать, как оказалось, ничего и не надо: просто лежи себе и вслушивайся в землю. Вот такое приятное времяпрепровождение за 1500 рэ.

— Основная цель — освободиться от ощущения тяжести. Некоторые проблемы нельзя решить психотерапевтическим путем — из них надо просто выйти. Во время ритуального погребения ты оставляешь в земле целую субстанцию, которая тебе мешала. Это своеобразный ритуал выхода, — объяснял мне Евтюшкин.

Еще под землей каждый обнаруживает у себя — страшно сказать — свой генеральный дефект личности, который снаружи обычно пребывает в спокойном состоянии и не тревожит своего хозяина.

— Мы все живем под чувством вины, обиды, гнева или еще чего-нибудь. В его основе — страх. Тот, кто ощущает себя ненужным обществу, как правило, в могиле начинает паниковать, что все про него забыли и уехали. Люди, “придавленные” повседневными проблемами, боятся, что сверху на них свалится какое-нибудь шаткое бревно и воткнется в грудь. У кого-то возникает дикий приступ агрессии — такие с остервенением разламывают руками каркас могилы и, выпустив таким образом “пары”, вылезают наружу уже в абсолютно счастливом состоянии.

Особенно впечатлительные натуры под землей начинают медитировать, а кое-кто — даже “ловить глюки”: видеть зеленых человечков, белые руки, тянущиеся со всех сторон, выползающих из собственного тела уродливых гидр, слышать писк червяков и шепот духов. В этом, как считает Евтюшкин, ничего плохого нет, но, чтобы глюки были “натурального” происхождения, он настоятельно рекомендует всем потенциальным захороненцам накануне погребения воздержаться от алкоголя.

Есть у Евтюшкина и своего рода книга отзывов — отклики тех, кто прошел испытание “тем светом”.

Ирина, 21 год. “Там мое сознание прояснилось, решение проблем подсказала сама земля. Ведь она живая. Просто никто об этом не догадывается”. Алексей, 30 лет. “Так сохраним лопаты сталь, пусть ждут нас новые могилы, Прощай, о эго, было мило, И нам тебя теперь не жаль”.

Прыжок в другое “я”

Между тем любители экстрим-тренингов самым-самым считают вовсе не “похороны воина”, а “прыжок в другое “я”. Те, кто в нем участвовал, молчат как партизаны. Якобы, если рассказать всю технологию, “прыжок” для новичков теряет всякий смысл. Тем не менее я упросила Владимира Евтюшкина раскрыть тайну.

— В общих словах тренинг заключается в том, что человек с завязанными глазами сигает с обрыва вниз, — пояснял мне идейный вдохновитель экстрим-тренингов. — Для него это, естественно, страшно, потому что он не знает точно, сколько ему лететь и куда он приземлится. То есть он, конечно, предполагает, что есть некая система страховки, но не знает, какая именно.

Однажды допрыгнувшие до своего “другого “я” утверждают, что после этого жизнь их изменилась. Кто-то приобрел долгожданное финансовое благополучие, избавился от страхов или комплексов, а кто-то почувствовал в себе силы изменить рутинный образ жизни.

Татьяна, 35 лет. “Я перешагнула свой рубеж. После “прыжка” пропал страх высоты и боязнь водить автомобиль”.

Наталья, 34 года. “Ездили на “прыжок” вместе с 14-летним сыном. Стала по-другому осознавать значимость других людей в моей жизни. Что касается непростых отношений с сыном — теперь он мой самый внимательный и понимающий друг”.

Сергей, 38 лет. “Для меня “прыжок” стал прорывом, который круто изменил мою жизнь. Я не только стал смотреть на себя по-другому, но и поменял профессию и место работы. Только теперь понимаю: иначе и быть не могло”.

Чтобы размыть границы эго, последователи индейских учений практикуют и другие странные тренинги. Например, намеренно ищут видения... Для этого нужно сидеть в лесу где-то три дня и три ночи в круге из булыжников, покидая его границы только по нужде. Важно, чтобы вокруг тебя не было ни одной живой души...

— Я на этом тренинге понял, что у жуков есть эмоции. Когда я сидел, они ко мне сползлись и с удивлением (я его явно почувствовал) смотрели на меня: что этот чудик тут делает? — делился со мной опытом Владимир Евтюшкин.

Я зажмурилась, представив себя на его месте — одну, в глухой чаще и круге, из которого нельзя выходить. Ха! Жуки... С моей расшатанной психикой, думается, через три дня я бы не только пила на брудершафт с медведями, но и завела романы с камнями.

Признаюсь, мне похоронить себя заживо не довелось — капризная питерская погода помешала. “Вам просто необходимо приехать к нам весной, — убеждали меня Евтюшкин со товарищи. — Вы поймете, насколько изменчива реальность, и заново откроете себя!” Я прислушалась к своему эго: мол, что посоветуешь? Но эго скромно помалкивало. Оно и понятно — столько всего наслушалось, что лучше не высовываться. Пусть еще поживет. А весной посмотрим.

КОММЕНТАРИЙ СПЕЦИАЛИСТА

Нейропсихолог Института повышения квалификации врачей Минздравсоцразвития РФ и Мюнхенского университета Евгений Шапошников:

— Все, что делает этот человек, является разновидностью психотерапевтического метода лечения эмоциональным стрессом. Стресс при этом создается искусственно, путем имитации смерти (в случае с могилой). Человек в этот момент мысленно подходит к своему жизненному рубежу. В это время мобилизуются все пласты сознания и подсознания, активизируются процессы самоанализа. Происходит своего рода катарсис. Человек получает возможность взглянуть на себя, на свою жизнь, свои взаимоотношения с миром как бы со стороны, непредвзято. Что касается прыжков в пропасть, они тоже вызывают сильнейшее потрясение, позволяют всколыхнуть психику и ликвидировать в ней застойные явления, которые делают человека инертным, заставляют его жить стереотипами и шаблонами. В целом все это как бы освежает личность. И все-таки методы, которые предлагает Владимир Евтюшкин, я бы назвал варварскими.