Добро пожаловать в Абсурдистан: российская политика превращается в фарс Странно, но факт. Федеральная служба исполнения наказаний России (ФСИН), обычно наводящая на всех страх и ужас, неожиданно проявила заботу об одном из своих подопечных. Задачей данного органа является защита неприкосновенности частной жизни заключенных, сказал глава ее московского управления Владимир Давидов. Возможно, заключенный не хочет, чтобы кто-нибудь знал, где он находится, вдруг он хочет отдохнуть, например от журналистов?

Такая непривычная забота о благе заключенного могла бы выжать слезу умиления – если бы каждый россиянин не знал, что заключенный, о котором говорит Давыдов, хочет обратного. Уже больше недели власти скрывают местопребывание Михаила Ходорковского, бывшего главы ЮКОСа и оппонента Путина. Где он находится, не знают даже его жена, родители и адвокаты.

Оппоненты говорят о психологическом терроре

Приверженцам Ходорковского последние события напоминают 1930-е годы, времена сталинского "большого террора", когда люди пропадали без следа. То, что служба исполнения наказаний выдает за "защиту неприкосновенности частной жизни", является, по мнению сторонников Ходорковского, не чем иным, как психологическим террором против экс-миллиардера, который громко критиковал Путина даже из тюремной камеры.

Но не только тюремная администрация говорит одно, а делает совсем другое. С тех пор как вместе с Владимиром Путиным, полковником КГБ, к власти пришли многочисленные агенты секретной службы, цинизм стал государственной религией, как когда-то марксизм, сетуют такие критики Кремля, как Гарри Каспаров. "Ложь, – говорит он, – это основание, на котором держится вся система. Путин говорит одно, а делает другое. Он проповедует свободу печати и связывает по рукам и ногам средства массовой информации, он клянется в верности демократии и строит диктатуру".

Коммунистические корни

Но обвинять во всем одного президента было бы несправедливо. Если в России до сих пор регулярно расходятся слова и дела, да так, что западные наблюдатели чувствуют себя словно в театре абсурда, то корни этого явления надо искать в коммунистическом прошлом. Уже Сталин называл советскую конституцию самой демократической в мире, а Эрих Хонеккер на бумаге гарантировал гражданам ГДР свободу слова вкупе со свободой передвижения и свободными выборами.

Согласно словарю, цинизм – это позиция, которая не только сознательно ставит под сомнение моральные и человеческие ценности, а и высмеивает их. Например, подражая им или пародируя их. И это как раз в духе большевистской школы КГБ, организации, считавшей священным все, что хорошо для страны – то есть, прежде всего, для системы и номенклатуры.

"Мораль – это удел лицемеров"

В разговоре с глазу на глаз некоторые российские политики не просто признаются, что западные ценности и мораль они считают вздором, – они убежденно и откровенно говорят, что это всеобщее мнение. Тот, кто возражает или, тем более, напоминает им о морали, является для них лицемером.

Нужно знать эту логику, чтобы понять многие высказывания российских политиков. И чтобы принять их – пусть даже откровенно циничною – искренность. Например, их непритворную убежденность в том, что Западу неинтересно, насколько соблюдаются права человека в Чечне. "Да вам на это плевать – вы просто хотите давить на Россию!"

Секс через замочную скважину

Поскольку политическая элита Москвы считает демократические ценности – по заветам Ленина – обманом и ложью, она называет критику со стороны Запада двойной моралью и возражает против любого вмешательства. Это отношение заставляет вспомнить старый русский анекдот, с горечью в голосе говорит правозащитник Леонид Седов: "Маленький Вовочка, подсматривая через замочную скважину за родителями, видит, как те занимаются любовью, и возмущается: "И эти люди запрещают мне ковырять в носу!"

По-своему прав министр иностранных дел Сергей Лавров, когда он утверждает, что российская пресса – самая свободная в мире, и США следует поучиться у России, какими должны быть критические средства массовой информации. Вероятно, он имеет в виду ту разновидность свободы слова, которая была прописана в конституции ГДР.

Фальшивые картины

На деле реальность и ее воспроизведение вряд ли где-нибудь расходятся сильнее, чем на российском ТВ. "Если бы у Наполеона было телевидение, и по сей день все бы думали, что он выиграл битву при Ватерлоо", – шутят злые языки.

Когда в Киеве сотни тысяч людей вышли на митинги, московские телепропагандисты показывали пустые улицы. В репортажах из Чечни фигурируют потемкинские деревни, где идет мирная жизнь. Даже кровавое нападение мятежников на крупный кавказский город Нальчик, которое произошло на прошлой неделе, государственные телеканалы поначалу пробовали выдать за успешную акцию органов безопасности. Невольного комизма этой версии они даже не осознавали.

Кремль, который предписывает давать официальные отчеты, все чаще становится жертвой собственной пропаганды. После нападения на Нальчик президент не задал ни одного критического вопроса, не спросил, почему его хронически коррумпированные силы безопасности позволили террористам, как уже было в Беслане, проникнуть в глубокий и мирный тыл. Он даже обошелся без слов соболезнования. Вместо этого перед работающими телекамерами он похвалил своих министров: "Хорошо, что правоохранительные органы, силовые ведомства действовали слаженно, эффективно. В будущем мы будем действовать так же".

Намордник для врачей

Интересно, как воспринимают такие слова пострадавшие. Но пострадавшие, похоже, никого не интересуют: через три года после завершения драмы с захватом заложников в московском музыкальном центре "Норд-Ост" 80 процентов выживших страдают от тяжелых отдаленных последствий применения при штурме боевых отравляющих веществ. Однако в своих диагнозах врачи не имеют права употреблять слово "газ". И поскольку состав этого газа до сих пор является государственной тайной, врачам трудно лечить больных. Когда пострадавшие собрались подать иски о возмещении ущерба, власти продемонстрировали изощренный цинизм: "Сначала докажите, что газ вообще применялся!"

Цинизм не останавливают даже такие российские святыни, как ордена. Тысячи ветеранов Второй мировой войны не поверили своим глазам, когда Путин удостоил высшей награды, звезды Героя России, Рамзана Кадырова. Кадыров, который считает возможным являться в Кремль в спортивном костюме, во время первой чеченской войны воевал против российских солдат; как утверждают правозащитные организации, его эскадроны смерти сеют в кавказской республике страх и ужас.

Ордена для бравых судей

Процесс ЮКОСа также закончился звездным дождем. Как ни странно, ордена получили чиновники, служащие и судьи, которые усерднее всех травили бывшего главу ЮКОСа Ходорковского. Например, запрещая Ходорковскому в тюрьме контакты с журналистами, "чтобы он мог спокойно готовиться к процессу".

Даже язык, совсем в духе старой школы КГБ, чаще служит тому, чтобы завуалировать то или иное явление, чем назвать его по имени. Война на Кавказе – это "антитеррористическая операция". Террористов не убивают, а "уничтожают". Бесследное исчезновение людей – это "зачистка". А присоединение Прибалтики в 1945 году к Советскому Союзу снова считается "освобождением".

Запад подыгрывает

"На наших глазах разыгрывается трагедия, – жалуются правозащитники старой школы, такие, как Седов. – Кремль возвращается к дурным советским привычкам. Единственная разница в том, что на этот раз Запад не только делает хорошую мину при плохой игре – он в ней даже участвует".