- Андрей Николаевич, вы должны быть счастливым человеком. Баррель нефти стоит 60 долларов, в российском бюджете с каждым годом доходы все больше превышают расходы, экономика растет. Разве в такой ситуации советник президента Владимира Путина по экономическим вопросам не может откинуться на спинку кресла и просто наблюдать за растущими цифрами?

- Меня беспокоит то, что экономический рост в России не такой высокий, каким он мог бы быть. По предварительным оценкам, темпы роста экономики в России в этом году составят 6%. При этом потенциал экономического роста – 15-16%. ВВП Казахстана за последние пять лет ежегодно увеличивался на 10%, ВВП Азербайджана – на 12%, а в этом году вообще ожидается прирост в 18%. При этом в наших странах схожая экономическая структура, у наших народов похожий менталитет, что проявляется, например, в манере вести дела и управлять предприятиями.

- Что происходит в России?

- Снизилось качество экономической политики.

- Это критика в адрес вашего шефа, президента России?

- Речь идет об экономической политике, которую проводит государственная власть. Нужно различать понятия государственная власть и правительство. Правительство – это только часть власти, конечно, это ее важная, центральная составляющая, но она не единственная. Если взять Россию, то к государственной власти здесь относится также Центробанк, администрация президента, Госдума, Совет федерации, руководители регионов, юстиция, Генеральная прокуратура.

- То есть несостоятельными оказались все?

- Все вместе несут ответственность за политику, качество которой сейчас значительно хуже, чем, например, пять, шесть лет назад:

- :когда Путин еще не был президентом или только что стал им. Что нужно сделать, чтобы поднять ее качество?

- Какие-то вещи нужно делать лучше, что-то вообще делать не нужно, еще что-то нужно делать совсем по-другому. Советы, которые тебе дают, лучше всего претворять в жизнь сразу.

- Президент прислушивается к вашим советам?

- Советы принимаются, однако до их осуществления на практике иногда проходит слишком много времени. Многое из того, что предприняла государственная власть, основывалось на советах, которые были даны несколько лет назад.

- Из-за чего наблюдается такое промедление?

- Приведу пример: в 2000 году я предложил создать стабилизационный фонд, средства из которого должны были идти на погашение внешних долгов, даже на их досрочное погашение. Тогда реакция правительства и государственной власти в целом была негативной и раздраженной, последовало даже обвинение в предательстве родины. Сегодня стабилизационный фонд создан и внешние долги выплачиваются заблаговременно. Сегодня это стало государственной политикой. Предупреждая ваш следующий вопрос, сразу скажу: предложения советников осуществляются. Но с некоторыми проволочками. И эти проволочки становятся все длиннее.

- У нас складывается такое впечатление, что Россия прилагает все усилия для того, чтобы национализировать запасы нефти.

- И не только нефти. После того как "Юганскнефтегаз" отошел государственному концерну "Роснефть", "Сибнефть" – "Газпрому", "Силовые машины" – РАО ЕС, иностранные банки – "Внешторгбанку":

- :то есть государство поглотило частные предприятия:

- :ответ ясен. Год назад еще считали, что случай с ЮКОСом единичный, повторений не будет. Однако теперь мы видим, что это планомерная, продуманная политика.

- Это государство такое жадное или небольшая группа людей, которые хотят обогатиться?

- Разве можно отделить одно от другого?

- Российская экономика очень сильно монополизирована. Как можно в будущем сделать ее более эффективной?

- Государство должно меньше вмешиваться в экономику. Государственные монополии должны быть ликвидированы. Они занимают в России господствующее положение, чего в других странах мира не наблюдается. Ограничения, которые препятствуют конкуренции, должны быть сняты. Российский рынок нужно открыть для иностранных предприятий. Сегодня происходит прямо противоположное. Количество государственных монополий в России не уменьшается, а растет, госконтроль становится все сильнее. Он ужесточается, иностранным предприятиям ограничивается доступ на российский рынок.

- Это означает, что все реформы заморожены и имеет место стагнация?

- Возьмем классическое определение реформы. Под реформой понимается проводимое государством изменение норм поведения экономических субъектов, которое приводит к изменению финансовых потоков. Смена владельцев в нефтяных концернах "Юганскнефтегаз" и "Сибнефть" с частных на государственные – это тоже реформы. Однако цель этих реформ – деградация российской экономики. Так что реформирование не стоит на месте. Государственная власть как раз очень энергично двигает вперед свои реформы. Однако эти реформы являются интервенционистскими и популистскими.

- Что бы вы посоветовали делать иностранным инвесторам в сложившейся экономической ситуации?

- Со всем уважением, которое я испытываю к иностранным инвесторам, хочу напомнить, что я являюсь не их советником, а советником президента.

- Не лучше ли, когда государство контролирует все активы, а не маленькая группа олигархов держит в руках всю экономику страны?

- Мировая практика показывает, к каким экономическим результатам приходит страна, когда природные ресурсы находятся в частных руках, и к чему, когда они находятся в собственности государства. В каких странах энергоресурсы находятся преимущественно в частных руках? В США, Канаде, Великобритании, Норвегии, Австралии, Нидерландах. А где в собственности государства? В Венесуэле, Саудовской Аравии, Ираке, Иране, Ливии, Сирии. Выбор формы собственности определяет там и выбор друзей, партнеров и союзников, и направление, в котором двигается страна.

- А Россия уже относится ко второй группе?

- Лучше бы я ошибался, но мне кажется, что да.

- Из стабилизационного фонда, который питается доходами от продажи нефти, сейчас выделяются миллиарды в инвестиционный фонд, откуда средства предположительно пойдут на меры по улучшению инфраструктуры. Это правильное решение с вашей точки зрения?

- Я считаю, что разрушение стабилизационного фонда является одним из самых эффективных методов замедления экономического роста. И это одна из самых отвратительных возможностей развития коррупции и лоббирования частных интересов.

- Разве России не нужны улучшенные автомобильные и железные дороги, порты, которые может построить государство?

- Почему бы это не финансировать частным инвесторам? Единственная новая железная дорога, которая появилась в России за последние 15 лет, была построена алюминиевым концерном "Суал":

- : который принадлежит олигарху Виктору Вексельбергу.

- Лучший аэропорт страны – это "Москва-Домодедово", который управляется частной компанией East Line. По аэропортам в особенности можно судить о том, какой владелец лучше для потребителя.

- Таким образом, государство наблюдает за деятельностью частных предпринимателей и решает: если они хорошо работают и зарабатывают деньги, почему бы мне не прибрать их дело к рукам?

- Именно это частично и происходит с компанией East Line и аэропортом "Домодедово". Государство вмешивается в сырьевой сектор, в инфраструктуру, в машиностроение, в деятельность банков – фактически во всю экономику.

- В экономической науке существует понятие "голландской болезни", сырьевого проклятия, от которого Голландия страдала в 1970-е годы, после того как там были обнаружены запасы газа. В общем виде это значит, что сырьевая промышленность во времена подъема расширяется за счет других отраслей, высокие доходы от экспорта приводят к ревальвации валюты и к снижению конкурентоспособности других отраслей экономики на мировом рынке. Страдает ли Россия от "голландской болезни"?

- Да.

- Насколько это серьезно?

- Достаточно серьезно.

- Как можно излечить Россию?

- Я назову несколько лекарств.

Во-первых, следует назвать стабилизационный фонд. Туда должны идти доходы от продажи нефти, начиная с достаточно низкого уровня. Средства из стабилизационного фонда должны использоваться только за границей, в частности для погашения внешних долгов.

Во-вторых: нужно снизить налоги.

В-третьих: налоги на импорт тоже должны быть снижены, от импортных квот нужно отказаться вообще.

В-четвертых: нужно принять какие-то меры, чтобы помешать серьезной ревальвации реального курса национальной валюты.

Все эти рецепты используются в тех странах, которые страдают от "голландской болезни". Но Россия пока не относится к тем странам, где проводится адекватное лечение.