Комитет государственной безопасности СССР имел несколько характерных черт, которые отличали его от всех других спецслужб мира. Конечно, британская контрразведка MI5 при Тетчер тоже занималась борьбой с диссидентами и неблагонадежными, по ее представлению без объяснения причин выбрасывали с работы только за чтение левых газет. ФБР при Никсоне устраивала слежку за политически активными гражданами. ЦРУ при Кеннеди проводило силовые акци за пределами США, а иногда и на своей территории. Французская контрразведка DST во времена де Голля пытками выбивала показания из подозреваемых в терроризме – как левого, так и правого толка.

Однако только КГБ объединял все эти качества в одном ведомстве, будучи «передовым отрядом партии», то есть в переводе на современный язык – главным орудием политической борьбы в стране и за ее пределами.

После 1991 года это ведомство было сознательно разрушено. Часть подразделений уничтожили, часть выделили в отдельные ведомства, намеренно столкнув наследников КГБ друг с другом.

Новая система российских спецслужб создавалась по американской модели. Не потому, как думают патриотически настроенные граждане, что мы проиграли холодную войну и подстраивались под победителей. Просто к началу 90-х на Западе уже пережили многочисленные скандалы с участием ФБР, ЦРУ, британских спецслужб и успели испугаться.

Кроме того, спецслужбы выбивают себе дополнительные права только тогда, когда государству угрожает страшный противник, на волне ужаса перед которым можно пойти на нарушения гражданских прав. В середине 80-х — начале 90-х СССР перестал быть таковым для Запада, и тамошние спецслужбы стали ослаблять. Уже в середине 80-х в США было расформировано подразделение политического сыска, и в ФБР не стало зловещего General Intelligence Division (разведывательное управление). В консервативной Великобритании раскачались только в начале 90-х, именно тогда сотрудников F Branch (борьба с подрывной деятельностью) в MI5 перебросили на антитерроризм.

К тому же на Западе быстрее нас поняли, что единственная возможность контролировать спецслужбы – это жестко разделить зоны ответственности, не позволяя разведке действовать внутри страны, а контрразведке – вне ее. В результате, например, в ЦРУ был уничтожен контрразведывательный центр, дабы не вводить разведку в искушение.

В России у наследника КГБ отняли разведывательные функции по той же самой причине: отобрали войска (выделив в отдельное ведомство пограничников и передав войска связи ФАПСИ), лишили права охранять высших лиц государства и даже отняли секретные бункеры (для чего пришлось даже создать специальное управление в Администрации президента.

Такая система поддерживалась в неустойчивом равновесии до 1998 года. А потом начался ренессанс госбезопасности. Он продолжается до сих пор.

Сегодня мы присутствуем при рождении новой суперспецслужбы, и ее внушительные контуры не могут не настораживать.

Соединенные Штаты тоже пошли на создание суперсилового ведомства, создав Министерство внутренней безопасности. Они решились на этот шаг перед лицом террористической угрозы. Нас уверяют, что в России делается что-то подобное. Однако на самом деле это не так. Федеральная служба безопасности по крайней мере с 2003 года последовательно дистанцируется от ответственности за борьбу с террористами. За ситуацию на Северном Кавказе теперь несет ответственность МВД, а в настоящее время в Кремле активно обсуждается проект создания новой, отдельной спецслужбы, которая и будет отвечать за борьбу с терроризмом (именно поэтому, кстати, до сих пор не принят новый закон «О противодействии терроризму»). Так чем же тогда будет заниматься российская суперспецслужба? На отражение каких угроз, более опасных в глазах Кремля, чем террористическая, нацеливается ФСБ?