Это "безумная" женщина, которая пирует в компании "пожирателей дерьма". Неудивительно, что Фидель Кастро с такой ненавистью отозвался о Кондолизе Райс: накануне она возглавила заседание комиссии, которой было поручено подумать о будущем переходе Кубы к демократии.

Кубинский "лидер" – последний, кто так недостойно ведет себя в отношении госсекретаря. Вокруг этой скромной женщины, лишенной харизмы, происходит что-то удивительное. Она – единственная звезда на темном небе американской власти. Остальные вашингтонские руководители – начиная с первого лица – сталкиваются со стремительным падением популярности. Но не Конди: американцы ею восхищены. Комитеты в поддержку ее кандидатуры на пост президента растут как грибы после дождя, хотя сама она не раз высказывала по поводу этих инициатив раздражение – явно искреннее.

Когда она отменяет визит в Каир из-за того, что Хосни Мубарак посадил в тюрьму оппозиционера Аймана Нура (последний недавно вновь оказался за решеткой), "арабская улица" берет этот факт на заметку. Когда она не уезжает из Иерусалима (это было в прошлом месяце) до тех пор, пока палестинцы не получают права свободно выезжать из Газы и беспрепятственно экспортировать свои товары, это производит тот же эффект.

Кондолиза Райс остается лояльной. Но, уходя из Белого дома в Фогги Боттом (район в Вашингтоне, где находится здание Госдепартамента США. – Прим. ред.), она избежала превращения в карикатурный образ восторженной служанки республиканского "двора". Она ездит по континентам и даже добивается результатов, кажущихся шокирующими: когда она сказала европейцам, что пытки не являются американской политикой, все министры были удовлетворены ее объяснениями. Ей пришлось напомнить им, что операции ЦРУ проводятся с согласия или при сотрудничестве со спецслужбами тех стран, на территории которых американские агенты действуют.

Но самое удивительное – это все-таки Ирак. Отныне послевоенные мероприятия, восстановление страны – все это прерогатива Государственного департамента. Что касается самого вторжения, то Райс, бывший советник Джорджа Буша, всегда оправдывала его безоговорочно и постоянно выступала в роли его адвоката. Сегодня большинство американцев потеряли доверие к этой авантюре. Президент, Дик Чейни и Дональд Рамсфельд расплачиваются за это. А Райс – нет. Загадка...

Война, продолжающая сеять смерть и несчастья. План восстановления, наталкивающийся на яростное сопротивление: засады, убийства, резня. Даже победоносной армии приходится думать об уходе. Это похоже на Ирак? Но это история американской гражданской войны. Райс редко говорит об этом напрямую, чаще прибегая к намекам и параллелям.

Первая крупномасштабная массовая бойня в современной истории была ответом на отделение Юга. Северный союз хотел восстановить свободу навигации на Миссисипи, работу таможни в южных портах, а также контроль над несколькими фортами на побережье и во Флориде. Никто не знал, какие зверства ожидали страну, и война вылилась в бессмысленное насилие. Декларация об эмансипации была подписана в разгар боевых действий. Рабство было отменено лишь после войны. В 1877 году последние войска Союза были выведены с Юга, потому что Восстановление (официальный термин тех лет) создавало почву для повстанчества, с которым было невозможно справиться. Заодно южане вписали положение о сегрегации в "черный кодекс", утвержденный впоследствии Верховным судом.

Потребовалось почти столетие упорной борьбы, прежде чем были отменены законы, закреплявшие расовое неравенство. А на деле оно сохраняется до сих пор.

Кондолизе Райс это хорошо известно. Еще маленькой девочкой в Алабаме она столкнулась с последними проявлениями дискриминации. Ее родители были потомками рабов. Она знает, что такое угнетение, главенство одной общины над другой. Она знает, что изменение этого несправедливого порядка – дело долгое, сложное, трагическое и необходимое.

Такими же глазами Конди, ставшая министром, смотрит и на Ирак. Она это показала в эссе, опубликованном газетой Washington Post. "Мы переживаем, – пишет она, – необычный момент, когда почва международных отношений скользит под нашими ногами, а ритм исторических перемен превосходит любое воображение". Традиционного управления кризисами уже мало: нужно "выйти за рамки доктрин и дебатов прошлого и менять неустойчивые ситуации, которые уже не служат нашим интересам".

После Вестфальского договора 1648 года в Европе установился относительный мир благодаря государствам-нациям, этим "первым международным субъектам, которые, как полагали, были способны устранять угрозы, исходившие с их собственных территорий". Сегодня эта схема уже не работает: угроза безопасности исходит скорее от "процессов, развивающихся в слабых и разрушающихся государствах". После 11 сентября 2001 года, добавляет Кондолиза Райс, никто не может всерьез думать, что статус-кво на Ближнем Востоке стабилен и благотворен и что его следует защищать.

В этих условиях понятие суверенитета утрачивает свой смысл. Государственный секретарь предлагает "революционные, но не безрассудные" международные действия: следует поощрять создание демократических, хорошо управляемых государств, способных отвечать запросам граждан и ответственно вести себя на мировой арене. Но, ставя такую цель, она видит "пределы наших возможностей и причины для нашего смирения": в отличие от тирании, демократию нельзя установить силой, граждане должны выбрать ее – "и не только своим участием в выборах".

Девочка из Алабамы помнит, что в США демократия была завоевана долгой борьбой, полной страданий и крови.