По мнению академика Евгения Примакова, с начала процесса ближневосточного урегулирования США проводили планомерную политику вытеснения СССР, а потом и России из активного участия в мирном процессе. Курс на сепаратные решения соседствовал с монополизацией США процессов урегулирования.

После второй мировой войны стабильность в мире обеспечивалась взаимным сдерживанием двух противоборствующих идеологических систем – СССР и США. Развал СССР привел к установлению нового однополюсного миропорядка. Этим полюсом оказалось государство, искренне убежденное в том, что его образ жизни и система ценностей являются универсальными и идеальными для всего человечества и рассматривающее задачу их всеобщего распространения и внедрения во все страны мира как свою историческую миссию, сходную с религиозной. Остается загадкой, почему последовательное и ничем не сдерживаемое развитие демократии в наиболее демократичной стране мира превратило ее по отношению к остальным странам в тоталитарное государство, силой навязывающее свои представления остальному миру.

В 1999 году США без санкции СБ ООН от имени НАТО предприняли бомбардировки Югославии, обвинив Белград в преследовании албанского населения в Косове и потребовав немедленного вывода войск Югославии с части ее территории – из Косова. США поддержали так называемую армию освобождения Косова, которую до этого признавали террористической. Интервенция НАТО не привела к стабильности в крае, ее видимость поддерживается натовским контингентом.

В марте исполняется третья годовщина начала войны в Ираке, опять-таки инициированной США и ее союзниками на основании ложных данных о наличии у режима Саддама Хусейна ОМУ и при активном противодействии со стороны России, Франции и Германии. Результат этой войны – превращение секулярной, экономически сильной страны – потенциального лидера региона в оплот исламского экстремизма, в распадающуюся на части территорию, где каждый день гибнут люди и власть подпирают американские войска.

Несостоятельность внешнеполитического курса администрации Буша очевидна для всех, за исключением, пожалуй, самих США. Нынешнее положение в регионе – прямой результат этого курса. Известно, что «Аль-Каида» бен Ладена активно сотрудничала с ЦРУ и под его руководством осуществляла операции против советских войск в Афганистане. Эта структура превратилась в антиамериканскую после вывода оттуда советских войск. Тот же принцип «враг моего врага – мой друг» взяла на свое вооружение израильская разведка «Моссад», участвовавшая в создании на Западном берегу реки Иордан арабской организации ХАМАС с целью противопоставить ее Организации освобождения Палестины. Однако вскоре ХАМАС так же как и «Аль-Каида» переориентировался, результатом чего стало его занесение США в список террористических организаций.

Победа ХАМАС на демократических парламентских выборах в Палестине, прошедших 25 января, стала окончательным крахом политики США на Ближнем Востоке. Парадокс ситуации состоит в том, что определяемые США как террористы движение ХАМАС пришло к власти в результате тех демократических процедур, которых добиваются США от стран Ближнего Востока.

Как известно, в настоящее время в международном уставе не зафиксировано четкое определение терроризма. В разных странах актуализируются различные аспекты этого явления и существуют около 150 определений. Обвинения мусульман в патологической склонности к насилию и терроризму несостоятельны: войны за веру, т.е. крестовые походы, в средние века проходили под флагом христианской церкви. Эти походы, Реконкиста и инквизиция уничтожали целые поколения. А такие слова как «террор» и «революция» обогатили наш словарный запас после Великой Французской революции. В словаре, изданном во Франции в 18-м веке, слово «терроризм» имеет положительное значение. Революционеры гордились, когда их за решительность называли террористами. Корни современного терроризма не в зависти бедного Востока к богатому Западу. Бедность - не новость для Востока. Скорее, причиной можно назвать навязывание Западом своей системы ценностей Востоку, что вызывает отторжение. На Востоке до сих пор традиция определяет жизнь общества. Поэтому глобализация и вестернизация вызывают резкий протест в мусульманских странах. Демократические ценности Запада противоположны культурным ценностям Востока.

Нынешнее противостояние Востока и Запада проходит под лозунгами «защиты ислама» с одной стороны и «борьбы с терроризмом» и «распространения демократии» с другой. Эти понятия стали уже брендами, не имеющими под собой реального содержания, обертками, под которыми скрываются совсем другие идеология и цели. «Борьба с терроризмом» стала знаменем политики, подразумевающей под собой войны, захват контроля над ресурсами других стран, подтверждение страной, ведущей войну, своей лидирующей роли в мире и пр. «Защиту ислама» можно рассматривать как неприятие чуждой идеологии и ценностей, экономической зависимости и отсталости, как политическая оппозиция своим прозападным правительствами пр.

Поэтому на современном этапе навешивать новые ярлыки и идти на принцип невыгодно для мирового сообщества. В интересах всего мира протянуть руку ХАМАС и помочь им встроиться в систему международных отношений. И Россия готова помочь в этом новому правительству Палестины. Ведь не террористы управляют государствами. Политика – это искусство возможного, и политики – это прагматики.

Путин прагматично перехватил инициативу у ЕС и США в налаживании связей с ХАМАС. (При этом Россия не отказывается от борьбы с международным терроризмом.) Делая этот шаг, Россия возвращает себе утраченные после развала СССР позиции на международной арене, превращаясь в центр силы. В последние годы экономически усилившаяся Россия неуклонно набирает и внешнеполитические очки. За примерами далеко ходить не надо: в 2006 году Россия председательствует в «большой восьмерке».

Усиление внешнеполитических позиций Москвы далеко не всеми воспринимается положительно. Между тем, думается, что решительный шаг, который предприняла Москва на ближневосточном направлении приглашением лидеров ХАМАС в Россию, вызовет положительную реакцию со стороны всего арабо-мусульманского мира. И не только его.