Французские власти сдались народу. Российский народ сдается властям

Руки вверх перед собственным народом фактически подняли президент и премьер Франции. Еще совсем недавно Жак Ширак и Доминик де Вильпен клялись не отменять свежепринятый закон о новых правилах приема молодежи на работу. Но после серии демонстраций и погромов власть пошла на полную капитуляцию. В глазах многих россиян французские события — достойный образец для подражания. Но в реальности и во Франции и в России сложились одинаково ненормальные ситуации. Только с противоположным знаком.

Законно избранные парламент и правительство ради блага общества имеют полное право пойти на жесткие, болезненные и непопулярные меры. К нынешней Франции это относится в первую очередь. В глазах большинства жителей России это государство по-прежнему ассоциируется с процветанием, весельем и беззаботностью. Но внутри ЕС у Франции давно сложилась репутация “больной точки Европы”.

Уровень налогообложения в стране один из самых высоких на континенте. Но, несмотря на это, Франция постоянно превышает установленный в Евросоюзе 3%-ный лимит дефицита бюджета. Уровень безработицы в “стране вечного веселья” больше 10% (для сравнения: в Англии он меньше чем 4,7%). За пределами раскрученных туристических центров на улицах французских городов можно наблюдать то, что по европейским меркам вполне можно назвать разрухой. Большинство населенных иммигрантами жилых кварталов практически не контролируются властями. Полицейские просто боятся туда заходить.

Французским слугам народа обо всем этом прекрасно известно. Известны и рецепты, способные вернуть экономике динамичность. Проблема в том, что французы привыкли к высочайшему уровню социальных гарантий: 35-часовой рабочей неделе, исключительно сложной процедуре увольнения и массе других приятных вещей. Любое “покушение” на эти права воспринимается как преступление общегосударственного масштаба. Поэтому большинство политиков предпочитают, по сути, ничего не делать и лишь наблюдать, как страна все больше погружается в состояние медленного упадка.

Ставший во время иракской войны объектом ненависти Буша и К° из-за своей принципиальной позиции экс-глава французского МИДа Доминик де Вильпен был исключением. И вот “награда за смелость”: полный провал, публичное унижение и фактический крах надежд премьера стать следующим президентом Франции. Конечно, де Вильпен наделал немало ошибок. Возможно, перед проталкиванием закона через парламент ему стоило потратить гораздо больше усилий на уговоры профсоюзов и прочих представителей публики. Но факт остается фактом. Законно избранная власть фактически перестала быть властью. Причем на колени ее поставили не столько цивилизованные протесты, сколько бунт молодчиков из пригородов. Этим гражданам на новый закон, в сущности, было наплевать. Им был важен лишь предлог, чтобы в очередной раз устроить беспредел.

Увы, но ситуация в России с ее внешним спокойствием и стабильностью ничуть не лучше французской. Реальные протесты в обществе наблюдаются лишь тогда, когда власть ненароком задевает права автомобилистов. В остальном российская публика демонстрирует просто предельную апатию. Власть решила отменить выборы губернаторов? Ну и черт с ними! Всенародно избираемых мэров крупных городов хотят фактически лишить реальных полномочий? Ну это их проблемы, пусть сами разбираются!

Бесконтрольность всегда порождает чувство безнаказанности. Именно это происходит в последнее время с очень многими властными институтами России. Многие завоеванные за последние 15 лет демократические права потихоньку начинают превращаться в фикцию. Это, например, относится к праву на демонстрации. Когда речь идет о борьбе со скинхедами, у наших доблестных стражей порядка находятся тысячи объяснений своему ничегонеделанию. Но так они ведут себя далеко не всегда. Во время недавней попытки экологов провести митинг у офиса государственной энергетической компании милиция просто предельно жестко обращалась с демонстрантами. Побили даже корреспондента немецкого журнала “Фокус”. А между тем организаторы в полном соответствии с законом обращались за разрешением на ее проведение...

Бессилие власти перед демонстрантами и погромщиками во Франции и “идеальная дисциплина” в России — это две стороны одной и той же монеты. Не стоит злоупотреблять апатией публики и перегибать палку. Она ведь может и сломаться. И тогда мы в очередной раз убедимся, что русский бунт гораздо бессмысленнее и беспощаднее французского.