Туристический агент говорит по телефону:

—Я горячо рекомендую вам наши эксклюзивные туры в Польшу. Во-первых — наш клубный тур, включающий пять концлагерей за 10 дней, проживание в 4-звездочной гостинице в Варшаве и свободный день для покупок там. Во-вторых — 10-дневный тур “Классическая Польша за 10 дней”, включающий посещение семи концлагерей, проживание в 4-зведочной гостинице и экскурсию в Варшавское гетто. После обеда — свободное время для шопинга. Разумеется, у нас также есть уик-энд в Польше... Тоже включает посещение семи концлагерей... Увы, там нет свободного дня для магазинов...

Естественно, есть еще 12-дневный обзорный тур по всей Польше со всеми концлагерями... Моя племянница поехала в такой тур со своей школой и набралась впечатлений. В Освенциме она рыдала...

Повесив трубку, агент поворачивается к клиенту: — Где мы остановились?

Клиент: — Извините, но то, что вы сейчас говорили о Польше, о семи концлагерях, звучит как-то...

Агент: — Много? Вы удивитесь, узнав, как много можно успеть за три дня!

Клиент: — Нет-нет. Это звучит ...

Агент: — Дорого?

Клиент: — Нет-нет. Я не хочу никого обидеть, но разве это не звучит ужасно?

Агент: — Верно, но то, что там случилось, тоже ведь звучит ужасно, не правда ли?

Скетч “Туристический агент” сатирической группы “Камерный квинтет” написал Асаф Ципори. Исполнили его Керен Мор и Шай Авиви на Втором канале израильского ТВ. “Туризм Холокоста” в последние годы стал процветающей индустрией. Евреи и неевреи со всего мира посещают лагеря уничтожения, гетто и местечки, где гитлеровцы осуществляли “окончательное решение еврейского вопроса”. Посещение Варшавского гетто и Освенцима становится обязательной частью учебной программы для израильских школьников. Солдаты Армии обороны Израиля принимают присягу в Варшавском гетто. Такая деятельность имеет свою оборотную сторону, и скетч Асафа Ципори лишь робко приподнимает завесу над ней.

Мне довелось съездить в Польшу в рамках “Марша жизни”, ежегодно устраиваемого в Освенциме в память о знаменитых нацистских “маршах смерти”. Уже в самолете школьники предложили мне рукописный путеводитель, содержащий, между прочим, не только места, где можно было дешево купить “фирменные шмотки”, но и адреса борделей, телефоны сутенеров, доставляющих девушек для стриптиза и секса. Проникнувшись доверием ко мне, ребята сообщили, что знают, где можно “курнуть” гашиш, достать “мастырку”. Вокруг молодежных поездок в Польше существует целая отрасль, предлагающая все, чем можно соблазнить израильского школьника или солдата. Скандалы иногда проникают на страницы израильской прессы. В 2002 году громкий скандал разгорелся вокруг посещения группой израильских солдат варшавских игорных домов, запрещенных в Израиле.

— Несколько лет назад я был в Варшаве с группой нашей молодежи из Израиля, — рассказывает Казик Ратейзер, участник восстания в Варшавском гетто. — По дороге в Аушлагплац экскурсовод сказал: “Это путь героев”. Я закричал ему: “Каких героев?! О чем ты говоришь? Мы что, победили? Разве я мог защитить своих родителей в гетто? И разве я мог защитить хоть кого-нибудь?.. Еще одна такая победа — и еврейский народ перестанет существовать. Все мы!” (18).

В самое последнее время в “туризме Холокоста” наметились положительные изменения. В начале 2005 года польский президент Александр Квасневский заявил министру просвещения Израиля Ливнат, что “марши жизни” наносят непоправимый ущерб отношениям поляков к израильтянам. Израильтяне ведут себя высокомерно, как будто, не считаются с местными обычаями. Чрезмерная забота о безопасности еще больше отягощает отчуждение. Польский президент предложил израильтянам, включить в программу визитов не только места уничтожения, но и знакомство с историей польского еврейства. Все таки, Польша в течение долгого времени оставалась центром замечательной еврейской культуры, поляки и евреи жили бок о бок 800 лет, и периодов спокойствия и добрососедства было значительно больше, чем ненависти и вражды.

* * *

За 60 лет, прошедших после окончания Второй мировой войны, представления о том, что такое героизм, изменились коренным образом. Даже погибших в огне, в отчаянии бросавшихся вниз жертв террористической атаки на Всемирный Торговый центр в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года американская пресса привыкла называть героями. 60 лет назад поступок террористов-самоубийц, направивших самолет на символ, как казалось им, “американско-сионистских крестоносцев”, вероятно, расценили бы как проявление героизма. Такой разрыв понятий дает простор для соревнования в иронии и остроумии далеко не только профессиональным сатирикам. В середине 2004 года разгорелся скандал вокруг высказываний профессора Уарда Черчилля, руководителя Департамента изучения этики Университета штата Колорадо, назвавшего погибших в ВТЦ “маленькими эйхманами”. Черчилль заявлял, что воротилы мирового финансового капитала, находившиеся в ВТЦ, ответственны за голод, болезни, распространение СПИДа, эпидемии и обнищание стран третьего мира. Высказывание вызвало широкое возмущение по всей Америке. Консервативные политики из Законодательной ассамблеи штата, пресса и еврейские организации требовали уволить профессора. Черчилль оставил пост руководителя департамента, но остался работать в университете. Он объяснил, что не хотел оскорбить память жертв Холокоста, а лишь критиковал маленьких чиновников, за канцелярским столом, подобно Адольфу Эйхману, планирующих гибель миллионов людей.

Во время подготовки материала я позвонил Черчиллю. Он повторил то, что говорил раньше.

— В чем же смысл и уникальность Холокоста? — спросил профессор. — В том, что погибли евреи? Нет. В истории это случалось много раз с евреями и другими народами. Сталинский ГУЛАГ, Камбоджа, Дарфур или Руанда...

Уникальность Холокоста в том, что люди сумели призвать виновных к ответственности. И еще: урок Холокоста не в том, что убивали евреев, цыган, поляков, советских военнопленных или гомосексуалистов. В истории часто случалось уничтожение групп людей по какому-то признаку. Уникальность Холокоста в том, что сумели определить вину — вот в Германии убивали евреев, а весь мир мог бы помочь, сделать больше для их спасения — и не сделал. И многие сегодня чувствуют за это вину.

— Сегодня в мире происходят тихие холокосты. Ежедневно от голода, недоедания и болезней умирает 27 тысяч детей...

— Вот вы пишете по-русски, для русскоязычного издания. Смотрите, в Украине, в Киеве сегодня самый высокий уровень СПИДа в мире, да и в России около того. Там происходит гуманитарная катастрофа, сравнимая с Холокостом. Если ничего не сделать, то за десять лет от СПИДа в России умрет 5–8 миллионов человек. Еще столько же умрет в Африке. Мир знает об этом, может помочь — и ничего не делает. Это значит, что урок Холокоста не пошел впрок.

— Что можно сделать? Ну, хотя бы смягчить правила Всемирной торговой организации об интеллектуальной собственности на медицинские патенты, сделать сверхдорогие лекарства от СПИДа доступными для третьего мира, позволить производство дешевых аналогов в развивающихся странах. Но международные монополии, поддерживаемые американским правительством, больше заботятся о сверхприбылях. И они ответственны за следующий холокост.

Консервативный публицист Макс Бут, требовал не только увольнения Черчилля, но и ограничения безнаказанности университетских профессоров под защитой академических свобод. Бут писал в Лос-Анджелес Таймс: “будь Черчилл не дремучий левый, а какой-нибудь дремучий правый, называющих жертв СПИДа “маленькими извращенцами”, или жертв Холокоста “маленькими шейлоками”, то толпа его защитников сама линчевала бы его без всякой оглядки на академические свободы”. Характерно, что в длинной дискуссии по сугубо американским проблемам обе стороны призывают символы Холокоста в контексте очень далеком от его исторического содержания.

* * *

Ури Вейл в интервью Саре Блау рассказывает анекдот: “Кнессет кипит от возмущения. Как можно сравнивать Гитлера и Гиммлера? Ни в коем случае не сравнивать! Никогда!!!”

В Америке такие битвы тоже происходят, а известный юрист, профессор права Гарвардского университета Аллан Дершовиц даже придумал термин “сравнительный антисемитизм” для тех, кто пытается сравнивать Холокост с чем бы то ни было. Сейчас накал страстей несколько приутих, и еврейский Холокост пишут по-английски с заглавной буквы, а остальные — со строчной. Хотя иногда страсти разгораются с новой силой. Антидиффамационная Лига заявила, что сравнения консервативных христианских деятелей Холокоста с абортами недопустимо. Ярость еврейских организаций вызвала кампания “Холокост в тарелке”. В ответ на нервные протесты еврейских кругов защитники животных ссылаются на убежденного вегетарианца Башевис-Зингера, говорившего: “Там, где речь заходит о животных, любой человек становится нацистом. Для зверей каждый день — Треблинка” (19). В самом конце 2005 года даже разгорелась дискуссия по поводу правомочности сравнения противников эволюции, старающихся внедрить теории божественного “интеллигентного дизайна” в американские школьные программы с отрицателями Холокоста.

Писатель Эли Визель прославился ревностной борьбой со всякой банализацией Холокоста. В 80-е годы он писал гневные письма протеста во все доступные ему СМИ, где проводилось сравнение с Холокостом. Мне не удалось найти первоисточник, но в прессе распространена история о том, как Эли Визель написал протест рецензенту фильма о ядерной катастрофе. Рецензент якобы описывал последствия “ядерного холокоста”. Визель указал на недопустимость подобных сравнений, оскорбляющих память жертв нацизма. Даже, если ничего подобного не было в действительности, эта история хорошо отражает характер деятельности Визеля. Эли Визель – писатель средний. Недаром Нобелевский комитет, несмотря на мощное лоббирование и огромное давление, дал ему премию мира, а не нобелевку по литературе. Визель построил свою карьеру на Холокосте, и наверное больше всех сделал для того, чтоб внедрить Холокост в общественное сознание. В апреле 2005 Эли Визель сказал в интервью:

В последнее время слово "холокост" так часто используют совсем не к месту, что я сам не хочу больше его употреблять. Слышал недавно, как телерепортер, рассказывая о поражении спортивной команды, заметил, что это "был для этой команды настоящий холокост". Извините...

Опубликовано на сайте БиБиСи 16/04/2005/

* * *

Мой дед тоже погиб в Холокосте. Как-то напился пьяным и свалился со сторожевой вышки.

Израильская сатирическая группа “Камерный квинтет” не раз шокировала общество острой сатирой, критикующей уродливые явления жизни страны — в том числе коммерциализацию и циничную эксплуатацию Холокоста и тех, кто, невинно закатывая глазки, бессовестно торгует памятью его жертв. Замечательный скетч Асафа Ципори: переживший Холокост рассказывает о страшных ужасах... В конце выясняется, что сам уцелевший был в “списке Шиндлера” и ничего из рассказанного сам не видел. Такой скетч еще на грани дозволенного общественным вкусом.

Пошутить о еврейской полиции, о юденрате или лагерных капо пока еще в Израиле невероятно. Да и неизвестно еще, насколько много знает израильское общество о евреях, сотрудничавших с нацистами. Хана Арендт, работавшая корреспондентом в Израиле во время процесса Эйхмана, рассказала множество забавных подробностей. В ее книге “Эйхман в Иерусалиме” можно прочитать, как генеральный прокурор Гидеон Хаузнер за несколько минут до произнесения исторической речи “Шесть миллионов обвиняют” скандалил в кулуарах. Хаузнер угрожал администратору суда: если не найдется пригласительных для его жены и дочери, то речь пускай произносит кто-нибудь другой. Арендт тогда пустила в оборот выражение “банальность зла”, имея в виду вовсе не только банальных и мелких людишек, вроде Эйхмана, составлявших нацистскую машину уничтожения, а саму бытовую банальность, будничность преступной практики Холокоста, лишенной всякой уникальности и вселенского ужаса. После выхода книги Арендт большинство израильских друзей порвали с ней отношения, не оценив иронии и сарказма. Арендт в Израиле бойкотировали более 30 лет.

Впрочем, Ханна Арендт тоже внесла свою лепту в развенчание культа Холокоста. “Сионистское движение несет на себе несколько наихудших признаков немецкого национализма”, - пишет она в известном письме бывшему другу Гершому Шолему, осудившему ее за книгу. В диалоге немецких эмигрантов 60-х годов “немецкий национализм”, да еще его худшие черты – могут и означать лишь одно – “нацизм”. Прошло время. В 2002 году книгу Хану Арендт впервые перевели на иврит, а к берлинскому мемориалу жертвам Холокоста ведет улица Ханны Арендт. Стоит посетить этот монумент работы Петера Эйзенмана, расположеный неподалеку от Рейхстага. Больше всего мемориал памяти убитых в Европе евреев напоминает огромную каменоломню. Составленный из рядов квадратных каменных кубов, мемориал ничем не похож на многочисленные поминальные памятники войнам, разбросанные по всей Европе. Можно бродить по аллеям мемориала, сосредоточившись, однако не следует возмущаться детскому визгу. Мемориал не только располагает к игре детей, но и вынуждает взрослых искать проблеска человеческих лиц среди камня. Он отдает дань прошлому, но не через нудные невротические лекции или параноидальные воспроизведения прошедшего. Неожиданно понимаешь, что мемориал точно соответствует своему назначению, потому, что обещает неожиданные выходы, надежду и даже сюрпризы. Прошлое тем хорошо, что оно уже прошло. Гарвардский историк Чарлс Майер пишет, что в отличие от распространенного мнения – прошлое – не чужая страна и мы покидаем его навек.

* * *

Еврейские сатирики пока еще нуждаются в объяснениях, ищут легитимации для темы Холокоста. За пределами артистических студий никогда в этом не нуждались.

Два нищих попрошайничают рядом. Один держит плакат “Подайте бедному еврею”, а другой — “Подайте ветерану войны”. Люди подают ветерану, а еврей сидит с пустой тарелкой. Какой-то доброхот посоветовал ему поменять плакат, а то люди евреев не любят и даже назло готовы подать второму нищему.

“Иди, Хаим, послушай, — выкрикнул первый нищий второму. — Тут кое-кто пришел нас учить бизнесу!”

В Израиле анекдоты и шутки о Холокосте ходили всегда, но публиковать их было не принято. Интенсивная эксплуатация темы Холокоста в Израиле происходит без всякой тени юмора, а тем более сарказма. Министр иностранных дел Израиля Абба Эван пустил с трибуны ООН крылатое выражение, что границы Израиля 1967 года — “это границы Освенцима”. В марте 2005 года группа ортодоксальных евреев закидала камнями съемочную группу американского фильма “Свободная зона” в Старом городе Иерусалима. Их гнев вызвали съемки целующейся уроженки Израиля, актрисы Натали Портман. Нападавшие кричали кинематографистам: “Нацисты!”. “Убирайтесь в Германию, пускай Гитлер доделает свою работу!” — горланили религиозные евреи группе женщин из Движения консервативного иудаизма, пришедших помолиться возле Стены плача в Иерусалиме. Толпа во главе с раввином синагоги у Стены плача Рабиновичем бросала в женщин палки, камни и даже пакетики с дерьмом. В своем кругу религиозные ортодоксы тоже не слишком стесняются. Во время парламентских выборов в Израиле в январе 2003 года экстремисты нарисовали большую черную свастику на стене синагоги лидера ультрарелигиозного еврейства раввина Йосефа-Шалома Эльяшива, называемого последователями “законодателем поколений”. Еще в середине 70-х на демонстрациях в религиозных кварталах Иерусалима израильским полицейским кричали “нацисты”, а тогдашнего начальника иерусалимской полиции обзывали Гитлером.

В начале 90-х годов я работал советником еврейских организаций, налаживавших радиовещание для религиозных выходцев из мусульманских стран в Израиле. Во главе стоял известный религиозный проповедник рав Эльбаз. Мне несколько раз пришлось посетить его “лекции пробуждения”, где он прямо заявлял, что Гитлер был орудием Господа для наказания европейских евреев за грехи. “Недаром, дойдя до Туниса, — вещал рав Эльбаз, — Гитлер остановился, потому что там жили евреи — “сыны праведных”, сефарды”.

Пылкого проповедника не смущали ни факты гибели сефардской еврейской общины Салоник в Освенциме, ни сотни вывезенных в лагеря смерти евреев Туниса. Впрочем, не смутили те же факты и израильский парламент, отклонивший законопроект о предоставлении статуса “уцелевший в Холокосте” выходцам из мусульманских стран. Израильской казне такое мероприятие показалось слишком дорогим.

Рав Эльбаз был далеко не первым. Циничное использование Холокоста систематически допускалось агитаторами сефардской партии ТАМИ во главе с Аароном Абухацирой, племянником одного из известнейших раввинов общины выходцев из Марокко. Самым скандальным был плакат “Ашке-наци — в Освенцим!”, который даже пытались вывесить на какой-то художественной выставке. Все это не помешало Абухацире войти в парламент, а позже присоединиться к ЦК “Ликуда”, крупнейшей ныне политической партии Израиля.

Фразу “Жаль, что Гитлер вас всех не уничтожил” в Израиле приходилось слышать часто. Правые говорили это левым, выходцы из мусульманских стран — потомкам выходцев из Европы, старожилы — новоприезжим, светские — религиозным и наоборот. Циничное манипулирование Холокостом распространено повсеместно и не является уделом какой-либо одной партии или сектора израильского общества. В 1996 году скандал вызвала русская рок-группа Auschwitz (21). Рокеры распевали на своих концертах “Смерть арабам, смерть евреям!” Ребята были готовы сделать все для саморекламы.

* * *

Известный израильский философ и теолог Иешаягу Лейбович полагал, что продолжающееся удержание территорий создаст в израильской армии и обществе феномен “иудо-нацизма”. Лейбович считался респектабельным ученым, его охотно приглашали на лекции в школы и армию. Вырванное из контекста словечко “иудо-нацисты” стало ходовым определением в левых кругах. Израильских поселенцев на контролируемых территориях зовут в левых кругах погромщиками, их детей — “гитлерюгенд”. Использование символов Холокоста в Израиле переполнило чаши терпения даже американских еврейских организации, традиционно воздерживающихся от критики израильских порядков. Национальный директор Антидиффамационной Лиги Эйбрам Фоксман направил в середине марта 2005 года письмо президенту Еврейского университета в Иерусалиме Менахему Мегидору с требованием принять меры против главы Департамента немецкой истории проф. Моше Циммермана, сравнивающего израильских солдат с нацистами. Мне приходилось слушать лекции Циммермана, отличавшиеся острым и бескомпромиссным анализом и яростной риторикой. Циммерман, преподающи немецку историю не только в Израиле, но и в крупных германских университетах. В свою очередь он заявил, что не обращает внимания на всякие обвинения, истинная причина которых — внутренние склоки в самом университете. Он же сказал, что манипуляции с Холокостом в левых кругах не идут ни в какое сравнение со злоупотреблениями памятью Холокоста правыми, особенно поселенцами.

* * *

Первый президент Израиля Хаим Вейцман говорил, что трудно быть президентом в стране, где есть еще 4 миллиона президентов. Несомненно, он бы сказал, что трудно быть жертвой в стране, где каждый считает себя жертвой.

Фраза Аббы Эвана о “границах Освенцима” всегда находила понимание в широких кругах израильтян. У нас любят заявлять, что отступление с территорий вызовет уничтожение Израиля и второй Холокост, что создание Палестинского государства ведет к Холокосту, что Арафат — это второй Гитлер. Впрочем, всеобщая ненависть к бывшему главе палестинской автономии даже на пике вражды никогда не достигала накала ненависти, которую израильтяне питали к покойному египетскому лидеру Гамалю Абдель Насеру. Насера тоже именовали Гитлером. За пределами произраильских еврейских кругов сравнение Насера, а тем более Арафата, с фюрером, стоящим во главе вооруженной до зубов современной армии, захватившей почти всю Европу, кажутся явным преувеличением.

В кругах израильтян не только широко ходила презрительная кличка “сабоним” — мыло, но и другие, часто антисемитские модели тоже вошли в лексикон израильского общества. На встрече ивритских интеллектуалов с первым премьер-министром Давидом Бен-Гурионом поэтесса Лия Гольдберг назвала европейских эмигрантов “жалкими, не внушающими никакой любви” (19). Историк д-р Ами Глузка, бывший военным адъютантом израильского президента, вспоминает, что накануне Шестидневной войны 1967 года в кругах старших офицеров и генералов израильской армии членов правительства презрительно называли йегудим — “евреи”, противопоставляя их себе — “израильтянам”. (Эшкол, дай приказ! Армия обороны Израиля и правительство на пути к Шестидневной войне 1963–1967 г. Изд. Министерства обороны Израиля, Иерусалим, 2005). Молодые израильтяне, первое поколение родившихся в Стране Израиля, — сабры презрительно относились к министра правительства, в большинстве сионистским деятелям, рожденным в Российской империи, и слово йегудим — “евреи” в их устах не значило ничего хорошего. Неудивительно, что позже, в 1996 году, один из них — генерал, позже депутат парламента и министр Рехаваам Зееви публично обозвал еврея — посла США в Израиле Мартина Индика йегудон — “жиденок”. Здесь явно не имелся в виду “маленький еврей”, что буквально значит это слово на иврите; не могла идти речь и о заимствовании из идиш идл, идлык — “еврейчик”. Зееви намеренно использовал ивритский аналог презрительного геббельсовского Mauschel — “мой маленький жиденок”. Однако в точно в таком же контексте использовал это слово основатель сионизма Теодор Герцль, написавший очерк “Mausche”. Высказывание наделало много шуму, но Зееви отказался извиниться. Позже американского посла, на сей раз Дэна Курцера обзывали жиденком и религиозный депутат Кнессета Гендлер, и председатель Совета еврейских поселений Иудеи и Самарии Минц. Никто особо не протестовал против еврейского самоненавистничества. В основном сокрушались лишь о том, что это плохо выглядит и может навредить Израилю.

В 2004 году в ответ на решение правительства Ариэля Шарона эвакуировать еврейские поселения из Газы, поселенцы и правые политики широко и охотно использовали образы Холокоста в своих кампаниях протеста. Использование символики Холокоста приобрело невиданные раньше в Израиле масштабы. Поселенческие публикации сравнивали израильское правительство с юденратами — еврейским самоуправлением времен нацистской оккупации. Собственно, слово “юденрат” вошло в обиход еще в начале 90-х годов и направлено было против левого правительства Ицхака Рабина. Теперь на бывшего кумира поселенцев Ариэля Шарона надели нацистский мундир, что раньше было принято лишь в антиизраильской пропаганде. Дети и взрослые даже красовались перед телекамерами с характерными шестиконечными звездами с надписью Jude, только не желтыми, как при нацистах, а оранжевыми. Один из критиков поселенцев в ответ заявил: “Надели шестиконечные звезды перед телекамерами, будто идут в газовые камеры. Хотя на самом деле им предстоит вернуться в свою собственную страну”. Все это без тени юмора.

Зато попытка пошутить на ту же тему была пресечена немедленно. Ведущий сатирической программы израильской армейской радиостанции Галей ЦАХАЛ спросил участников, чем снабдить солдат, посланных эвакуировать поселенцев. Лингвист и телекомментатор Авшалом Кор предложил дать им еврейско-немецкий словарь, ведь они “солдаты юденрата”. Цензура вырезала слова Кора. Вряд ли потому, что смешными они могли показаться лишь самому Кору, представлявшему поселенцев. Его шутка отражает сознание целой общественной группы людей, видящих себя жертвой в любой ситуации. Хотя все группы израильского общества: потомки выходцев из Восточной Европы ашкеназы и выходцы из исламских стран — мизрахи, русские репатрианты и израильские арабы, религиозные и светские, старожилы и новоприбывшие, богатые и бедные — все видят себя жертвами, которым все простительно. Опрос показал, что 8 из 10 израильских школьников готовы считать себя жертвой, себя жертвами Холокоста, несмотря на то что они родились через сорок-пятьдесят лет после его окончания, причем необязательно в семьях выходцев из Европы.

* * *

На русском языке критика уродливых явлений “культа Холокоста” довольно редка. Из серьезных текстов стоит отметить повесть “Синдикат” Дины Рубиной. Повесть вызвала большой интерес среди израильских русскоязычных читателей и активистов еврейского движения на просторах бывшего СССР. Среди чиновников Еврейского агентства, Бюро по связям и других израильских организаций, занимающихся русскоязычным еврейством, книга Дины Рубиной вызвала откровенную ярость. Сразу после выхода книги мне удалось получить реакцию на книгу нескольких ответственных израильских чиновников, работавших в СНГ, в том числе из тех, кто послужил прототипом рубинских персонажей. Все они призывали на голову писательницы всяческие беды, грозили кулаками, обзывались и ругались на чем свет стоит, да так, что бумага даже очень либерального русского издания не стерпит. Среди читателей в России “Синдикат”, однако, “не пошел”. Там больше любят старые произведения Рубиной, а еврейская и израильская деятельность мало заметна широкой публике в силу своей незначительности и оторванности еврейских организаций от повседневной российской жизни.

* * *

Что сделает еврейская мать, когда перегорит лампочка? Она сядет и всем будет говорить: “Пускай я буду сидеть в темноте”.

Вместо того чтоб дать закрутить лампочку, анекдотическая “еврейская мать” останется в темноте до тех пор, пока не найдется хоть кто-нибудь, кто будет чувствовать себя виноватым за это. Впрочем, культивация вины с целью сохранения контроля — далеко не только еврейское качество. Сагив Фридман, эстрадный актер-сатирик разговорного жанра (в Израиле и других странах этот жанр называют “стенд-ап комеди”) в какой-то момент перестал рассказывать анекдоты о Холокосте в своих выступлениях. “Я рассказывал их потому, что очень легко смеяться над экстремальными ситуациями. Холокост — нечто очень экстремальное. В какой-то момент я понял, что это портит шоу. Люди возмущались, в зале разгорался спор. Сказать слово "Холокост" — это холокост для шоу. Актера Решефа Леви зрители даже закидали мусором во время спектакля. Аудитория попросту не позволяет этого делать”, — говорит он. Решеф Леви подтверждает сказанное коллегой по цеху. Для него странно, что те, кто сопротивляется анекдотам о Холокосте в Израиле— это потомки выходцев из стран ислама, так называемые мизрахим. Их родители не испытали Холокоста. “Вы же там не были, — говорю я им. — Большинство марокканцев читали об этом лишь в газетах, за исключением одного-двух, побывавших в Европе на экскурсии. Сидите спокойно, говорю я им, — это внутреннее дело ашкеназов”.

“Стенд-ап комеди — это связь, основанная на любви артиста и аудитории, — говорит Решеф Леви. — Если удается наладить связь, то можете шутить о чем угодно. Я сам наполовину ашкеназ и наполовину мизрахи. Я всегда восхищаюсь тем, как совестно мизрахим перед ашкеназами за это. Несмотря на дискриминацию мизрахи в Израиле, они всегда чувствуют вину перед ашкеназами за то, что семьи тех были уничтожены во время Холокоста. Это способствует жалости, которая становится силой. Ашкеназы, кстати, безжалостно эксплуатируют эту вину. Возьмите бабушку моей жены. Она приехала в Палестину из Польши в 1932 году и всю жизнь мучается, что "пропустила" Холокост, где погибла все ее семья”.

Аналогичное чувство вины испытывают евреи и неевреи в Америке. Не ашкеназы как община, а официальный Израиль не стесняется эксплуатировать чувство вины не только своих граждан — выходцев из исламских стран. В Израиле привыкли считать, что уничтожение европейского еврейства во время Второй мировой войны предоставляет особые права “преследуемого народа” и разрешает многое, что люди не позволили бы себе в нормальных обстоятельствах.

В середине марта в Иерусалиме состоялась торжественная церемония открытия нового корпуса Музея памяти Холокоста “Яд ва-Шем”. Созданный в 1953 году на деньги репараций из Германии, музей этот призван сохранять память евреев — жертв нацизма. По всему миру сотни миллионов долларов тратятся на подобные музеи, имеющие больше общего с музеями Ленина, чем с музейным делом. Новый корпус музея в Иерусалиме призван был доказать первенство Израиля в деле увековечивания памяти жертв, особенно перед аналогичными музеями в Вашингтоне и особенно в Берлине. И одном из интервью директор музея Авнер Шалев заявил, что отказывается от услуг профессиональных музейных коллекторов, поскольку “музей Холокоста — совершенно новый и невиданный вид экспозиции”. Правда, строительство нового корпуса в Иерусалиме, стоимостью 56 миллионов долларов, обошлось без скандалов, как в Берлине, где выяснилось, что один из субподрядчиков в годы Холокоста занимался снабжением концлагерей химическими веществами. Избежали и скандала, подобного тому, что случился в Киеве, где не могли договориться, кто и за что будет отвечать. Участник нью-йоркской делегации под руководством мэра города Майка Блумберга рассказывал мне, что церемония была из рук вон плохой, что иностранных гостей лишили возможности говорить, что израильтяне речи говорили длинные и путаные, а ведущие и вовсе не подготовились: “Мы бы рассмеялись, если бы ведущий объявил нас “Соединенное королевство Америки”, но нам было так холодно на мартовском иерусалимском морозе, что не до смеху. И потом... бедные израильтяне ведь так много пережили...” — говорил он.

Скандал разгорелся в другом месте, когда накануне церемонии выяснилось, что “Амха” — единственная израильская организация, предоставляющая психологическую помощь людям, пережившим Холокост, — перестала получать государственное финансирование и оказалась на грани закрытия. Государственное медицинское страхование тоже отказывается платить за помощь людям, пережившим Холокост. “Мне очень жаль, — заявил тогда председатель "Амха" Натан Дорсет, — что наше государство готово инвестировать в камни, а не в сердца людские”. По данным опроса, сделанным группой демографов Иерусалимского университета под руководством профессора Серджио делла Пергола весной 2005 года для принадлежащего Джойнту Института Брукдейл, в Израиле проживает 327 тысяч человек, переживших Холокост (420 тыс., если считать жителей Средиземноморья) и 40% из них живут ниже черты бедности. Впрочем, Израиль не одинок. В Германии, где живет на социальное пособие много выходцев из бывшего СССР, переживших Холокост, на создание мемориала жертвам Холокоста в центре Берлина было израсходовано 27 миллионов евро.

Израильское Министерство финансов постоянно затягивает выплаты компенсации, положенной наследникам погибших во время Холокоста вкладчиков швейцарских банков. Еще более постыдная ситуация сложилась вокруг счетов жертв Холокоста в израильских банках. Швейцария, Германия и другие страны давно начали возвращать деньги. Зато в Израиле банки не торопились даже публиковать списки “спящих” счетов. После нескольких лет работы парламентская комиссия во главе с Колет Авиталь опубликовала резкий отчет, обвинив банки и правительство в укрывании около миллиарда долларов. Во время работы комиссии банки угрожали аудиторам судом, если те произведут слишком высокую оценку. После публикации отчета банки отказались платить, заявив, что требуют принятия закона. Поначалу министр финансов Биньямин Нетаньяху воспротивился, опасаясь, что выплаты будут слишком большими, но затем изменил свою непопулярную позицию. Закон ушел в различные комиссии, а потом еще вернется в Министерство финансов, где необходимо будет выработать правила для его осуществления. Специалисты оценивают, что на бюрократические процедуры уйдут годы. Пока же израильская полиция начала следствие по подозрению, что в данные отчетов были фальсифицированы в пользу банков. Недано обьяснения следователям давала сама председатель комиссии Колетт Авиталь.

Еще хуже положение с земельной собственностью жертв Холокоста в Израиле. После провозглашения государства эти земли перешли в собственность государственных компаний и общественных учреждений, которые позже были приватизированы. Строительные и землеустроительные компании попросту отказались передать комиссии Авиталь данные, да и государственная бюрократия не спешила. Не имея выхода, парламентская комиссия была вынуждена выделить проблему недвижимости в отдельное производство и отложить на неопределенное время. Израиль, в отличие от Швейцарии, может не опасаться сильного политического и судебного давления международных организаций.

Шутить об этом не принято. “Может быть, пришло время немного уменьшить священную ауру, окружающую Холокост? — говорит Коби Ариэль, продюсер “Камерного квинтета”. — Кто знает, может быть, это поможет нам понять немного больше о нас самих и научиться более разумному поведению”.

* * *

Русский историк Юрий Слезкин пишет в замечательном курсе новейшей еврейской истории “Еврейское столетие”

“Самой важной причиной (приемлемости евреев и Израиля в Америке) стал нацистский геноцид евреев, верней сам характер нацисткой идеологии. Определяя евреев источником всего мирового несовершенства и несправедливости, нацисты сформулировали простое решение проблемы мирового зла. Еще до нацистов гуманизм выдвинул идею зла в человеческом облике. Национализм предложил совершенную симметрию этнического характера ада, рая и чистилища, а современное научное сознание придало ясный моральный смысл расовому апокалипсису”.

Действительно, нацизм как идеология вовсе не был чужд западной “культуре”. какой она сложилась к тому времени – со своим культом Человека, национализмом и культом науки. Вся нацистская идеология была построена на знакомом теологическом фундаменте так называемой иудео-христианской культуры. Единственно, вместо верующих и неверующих, ад, рай и чистилище наполняли по национальному, расовому и генетическому признаку.

Нацисты проиграли войну своему мессианскому близнецу и мстителю Советскому Союзу, однако выиграли битву за идею, - продолжает Слезкин, - Нацистская программа была отвергнута, однако их преклонение перед этнической идеей и их сосредоточенность на демонологии были заимствованы повсеместно. Наиболее фундаментально Вторая мировая война изменила мир тем, что породила новую мораль, где абсолютное зло абсолютизировалось в самих нацистах. Создавая в своей космогонии идею дьявола, нацисты способствовали осмыслению и консолидации того самого мира, который они стремились уничтожить. Впервые после отделения европейских государств от церкви, Западный мир воспринял идею трансцендентального непознаваемого мира. Возможно, Бог был мертв, но Царь тьмы в своей узнаваемой черной униформе предстал на всеобщее обозрение. Нацисты были людьми, как и требовалось гуманистической идеей; они имели национальность, как и требовалось идеей националистической (не то, что все немцы были добровольными палачами, а то, что нацистские преступления имели национальность и Германия приняла на себя ответственность за нацистские преступления); и еще они было последовательно методически научны в своей жестокости, что позволило создать постоянную связь между научным сознанием и кошмаром всеобщего насилия. Лишь вопросом времени было, чтоб основная жертва нацистов превратилась в универсальную мировую жертву. Из избранного народа еврейского Бога евреи превратились в избранный народ нацистов. И превратившись в избранный народ нацистов, они стали избранным народом всего послевоенного Западного мира. Холокост стал мерилом всех преступлений и антисемитизм стал единственной непростительной формой этнической вражды в общественной жизни Запада. Ни одна из форм национальной вражды, хроническая или насильственная не имеют для себя особого термина, за исключением расизма, хоть и сравнимого, не связанного с отдельн