Сегодня в России официально зарегистрировано 357 500 ВИЧ-инфицированных, из которых 10 500 умерли, а 14 306 детей, родившихся от заражённых ВИЧ матерей, пока находятся под наблюдением для уточнения диагноза (до полутора лет). К концу 2005 г. 0,4% населения страны в возрасте от 15 до 49 лет были официально зарегистрированы как ВИЧ-инфицированные. Среди россиян в возрастной группе 18–24 года 1% (то есть один из ста) уже признаны инфицированными ВИЧ.

ПО СЛОВАМ Вадима Валентиновича ПОКРОВСКОГО, академика РАМН, руководителя Федерального центра по профилактике и борьбе со СПИДом, хуже всего дела обстоят в Тольятти, Иркутске и Орехове-Зуеве (Московская обл.), где официально зарегистрированы с ВИЧ-инфекцией 6–8% молодых мужчин в возрасте 18–30 лет. Получается, что молодые люди, которые, по идее, должны были бы работать на себя и страну, сами становятся зависимыми — им нужны деньги на дорогостоящее лечение.

Если раньше заражение и мужчин, и женщин происходило в основном среди наркоманов, то сейчас наметилась новая тенденция — женщины чаще заражаются половым путём. Так в прошлом году были инфицированы 60% женщин в возрасте 15–30 лет. А ведь это возраст деторождения…

Через 10–12 лет после заражения ВИЧ развивается СПИД. Лечить надо начинать до того, как появятся первые угрожающие признаки, специальными антиретровирусными препаратами. Их существует около 20, в нашей стране используются 15. Как правило, для лечения нужна комбинация из 3–4 препаратов, которые назначаются одновременно. Если человек начал их принимать, то это уже пожизненно. Как только отменяют лечение — вирус резко активизируется. При постоянном же приёме качество жизни практически не страдает. Современное лечение позволяет предупредить развитие СПИДа и продлить жизнь заражённых людей, по крайней мере, на десятилетие, а возможно, и намного дольше.

Конечно, у препаратов есть и токсические эффекты, и вирус к ним привыкает, и пациенты не всегда соблюдают назначенные схемы лечения. Да и стоит это лечение дорого. Препараты все импортные. Из отечественных используются один аналог западного лекарства и один уникальный наш препарат. Некоторые транснациональные компании намереваются переносить производство в Россию, это может сказаться на цене лекарств. Создание же новых отечественных препаратов пока не рассматривается, поскольку инвесторы не вкладывают деньги в долгосрочные проекты.

Перспектива тревожная

НЕОФИЦИАЛЬНЫЕ подсчёты позволяют предположить, что не менее 1% населения РФ в возрасте 15–50 лет (миллион человек) инфицированы ВИЧ. По мнению Вадима Покровского, эпидемия ВИЧ-инфекции в России достигла масштабов национальной угрозы, в особенности если учесть неблагоприятную демографическую ситуацию. До 2005 г. программы по борьбе со СПИДом финансировались федеральным правительством на уровне 125–130 миллионов рублей в год. Эти деньги шли и на профилактику, и на диагностику, и на лечение, и на психологическую и социальную помощь. Фактически в России в 2005 г. лечение получали только 3500 человек. На профилактику получалось по 18 копеек на каждого россиянина (в США аналогичный показатель 3 доллара, в Европе, Канаде — 1–2 доллара). Региональные российские власти на это денег, как правило, вообще не выделяли.

Перспектива обнадёживающая

В 2005 г. проблема неоднократно была озвучена президентом, в апреле 2006 г. обсуждалась на заседании президиума Государственного совета РФ. В результате на борьбу с заболеванием были выделены дополнительные средства в рамках «Приоритетного национального проекта в области здравоохранения» — до 3,1 миллиарда рублей на 2006 г. Кроме того, в России начали осуществляться программа по борьбе со СПИДом в рамках займа, взятого у Всемирного банка (около 50 миллионов долларов на пять лет), и два больших проекта по грантам, предоставленным Глобальным фондом по борьбе с ВИЧ/СПИД (в сумме около 200 миллионов долларов на пять лет). Как видно, подход радикальный, сумма увеличена больше чем в 20 раз. Остаётся проблема исполнения проекта.

Перспектива туманная

ВАДИМ Покровский признаёт опасность того, что эти деньги могут быть неграмотно использованы. Координации между ведомствами, так или иначе занимающимися проблемой ВИЧ/СПИД и получающими финансирование из разных источников, нет. Средства Глобального фонда управляются неправительственными организациями, закупки препаратов для лечения осуществляются Федеральным агентством по здравоохранению, профилактические мероприятия — Федеральной службой по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека. Министерство образования и науки до сих пор колеблется относительно содержания программ по обучению школьников: можно ли обсуждать в школе использование презервативов или лучше всё-таки воспитывать религиозные ценности? Решение о создании правительственной комиссии по ВИЧ/СПИД принято на президиуме Госсовета, однако пока оно не выполняется. В результате препараты для лечения около 10 000 ВИЧ-позитивных лиц, которые должны быть закуплены по программе «Приоритетного национального проекта в области здравоохранения», до сих пор не только не закуплены, но на их закупку ещё даже не объявлен тендер (данные на конец мая). То есть лекарства поступят в регионы в лучшем случае осенью. Из всех регионов страны поступают жалобы людей, оставшихся без лечения.

Никто конкретно не берётся и за социальную рекламу. На центральных каналах нет роликов, посвящённых проблемам СПИДа. Вадим Покровский считает, что выделенных 300 миллионов рублей на профилактику мало. Но, с другой стороны, денег ведь всегда не хватает. Нельзя ли тому же Федеральному центру по профилактике и борьбе со СПИДом, им возглавляемому, заняться продвижением социальной рекламы? На прямой вопрос, заданный на пресс-конференции, посвящённой Дню памяти жертв СПИДа, было сказано, что о СПИДе надо говорить и со школьниками, и со студентами, и с рабочей молодёжью, и с солдатами, и с заключёнными. Что надо идти на предприятия — «организованные коллективы обучать легче, давить на работодателей». Использовать один рычаг — недостаточно. Не все смотрят, оказывается, центральные каналы. Да и существуют особенности восприятия: многие вещи люди не ассоциируют с собой — «я не наркоман, у меня один половой партнёр, значит, ко мне это не относится»…

Но всё же именно телевидение научило народ за три-четыре года пить пиво. Оно могло бы помочь обратить внимание на проблему СПИДа. Если денег опять «мало», не имеет ли смысл сосредоточиться на чём-то одном? Телевизор смотрят и школьники, и солдаты. Вероятность того, что тебя услышат из телевизора, больше, чем вероятность того, что прочтут брошюру, посвящённую ВИЧ. К тому же известно, что, пока человек не столкнётся с проблемой напрямую, он вряд ли что-то будет читать. Телевидение в этом смысле вторгается в сознание не спрашивая, и это, наверное, один из немногих случаев, когда такому вторжению можно будет только порадоваться. Пока что ролики о том, что «СПИД касается всех», идут только по каналу ТНТ, как и получасовая программа, посвящённая его профилактике…