Людская память не сохранила его имени. В ней он остался просто военруком. Работал в городском ДОСААФ и преподавал в школе села Гиска, что под Бендерами, начальную военную подготовку. Учил мальчишек разбирать автомат и надевать противогаз. И в конце концов убил их.

Тем черным утром 4 апреля 1950 военрук шагал к школе со странным свертком в руках. Иногда смерть выглядит совсем невинно.

- Что это у тебя? – спросил знакомый.

- Гостинец для Наташи, - ответил военрук, поправляя пакет с 12 килограммами тола.

Через несколько минут прогремит взрыв. К месту, где только что стояла школа, сбежится все село.

За год до трагедии

Хороша собой была Наталья Дмитриевна Донич. Дети обожали преподавательницу русского языка и литературы: добрая, никогда голос не повысит, а стихи читает – заслушаешься. Родители учеников жалели женщину: такая молодая, а уже вдова. Муж погиб на фронте. Донич приехала в село с маленьким сыном и мамой уже после войны, чтобы быть поближе к брату – военному летчику. Он служил в Тирасполе.

Казалось, эта история просто обречена на счастливый конец. Двое полюбили друг друга. Встречались. За ними сочувственно наблюдало все село. Настрадавшимся от войны и смертей людям так хотелось, чтобы у этих двоих все было хорошо. Уже почти назначили день свадьбы. Но не сложилось.

Наталья Дмитриевна узнала, что у военрука в Казани уже есть жена и сын. Она не смогла простить любимому человеку обмана и порвала с ним. Военрук долго вымаливал прощение. Встречал по утрам, ходил тенью, пытался лишний раз попасться на глаза… Не помогло. А потом… Недаром говорят, что от любви до ненависти один шаг… Он решил мстить.

Подготовка

Сначала были письма с угрозами. О том, что военрук собирается ее убить, Наталья Дмитриевна рассказала всем: от знакомых до сотрудников Бендерского районного управления народного образования. Никто и предположить не мог, что он действительно рискнет. Поверила ли сама Донич? Решилась ли поверить? Ведь это очень страшно, когда черты любимого лица вдруг превращаются в маску ненависти.

И вдруг военрук пригласил ее на день рождения, она не пришла. Почему? Теперь можно только гадать. Знала, что он выдуманный? Был неприятен бывший возлюбленный? Почувствовала неладное?

А на этот праздник, действительно ненастоящий, военрук созвал всю верхушку села. И весь вечер ждал Наталью Дмитриевну. Потом гискочане предположили, что из своего фальшивого дня рождения военрук хотел сделать грандиозное жертвоприношение на алтарь любви. Не получилось.

Тогда появился новый план. Но еще раньше в Казань полетело письмо. «Прощай, дорогая жена Аня, - писал военрук. – Кончаю жизнь самоубийством. Причину ты знаешь. Передай привет сыну Толе».

Как это было

Заканчивался первый урок. Пятиклассники уже готовились записать домашнее задание, когда дверь открылась и вбежал военрук. Он опустил на пол странный сверток, от которого тянулся подожженный бикфордов шнур, и притянул к себе Наталью Дмитриевну.

- Дети, бегите! – крикнул он.

Кто-то выскочил в окно. А сидевший на первой парте Кондрат Кулик даже не успел испугаться, только подумал, что шнур вот-вот догорит. В этот момент военрук прижал к себе Донич, и она невольно заслонила своим телом мальчика. Поэтому он остался жив. Но мало кого пощадила взрывная волна.

Саманные стены сложились, словно сделанные из картона. Под руинами остались живые и мертвые.

Трагедия

К школе сбежались родственники, приехали чиновники из Бендер, Кишинева и Москвы. Перепачканных в крови и пыли, неузнаваемых ребят извлекали из-под обломков. Раненых увозили в больницу. Погибших укладывали в ряд на землю. Так они и лежали - двадцать учеников и двое преподавателей: Наталья Дмитриевна Донич и Николай Алексеевич Данилов. Военрука в число жертв не зачислили.

Через несколько дней их хоронили. Из некоторых дворов провожали не один гроб. В семье Федоренко не стало сразу троих детей – Ани, Вани и Клавы. На Гиске хотели попрощаться с погибшими всем селом – у здания сельсовета и отнести на кладбище под духовой оркестр. Но власти не разрешили. И в газетах не появилось ни строчки об этой трагедии. Запрещалось даже упоминать о ней.

Что было потом

Вскоре занятия возобновились. Первые дни уроки проходили под открытым небом. Потом сельские власти отыскали более или менее подходящее здание. Ребят из первой смены было немного: одни погибли, другие лечились. В седьмом классе за партой сидел только комсорг Илюша Сухович.

Спустя пятьдесят лет на очередном вечере встрече выпускников Илья Андреевич Сухович вдруг поймет: никто в зале не знает о давней трагедии. И предложит поставить памятник. Его поддержали депутаты Гисковского сельского и Бендерского городского советов и утвердили состав членов комиссии. В их число вошел и бывший комсорг. Он восстановил имена невольных жертв чужой любви.

Эскиз памятника уже готов. Его возведут неподалеку от Гисковской церкви. На мемориале будут указаны имена всех жертв. Всех, кроме военрука. Кстати, как его звали, никто так и не вспомнил.