Мы, на свой страх и риск, игнорируем Кавказ, один из самых нестабильных регионов мира

Тем, кто думает о конфликтах в черно-белой гамме, Кавказ предлагает путаницу серых оттенков.

Я нахожусь в регионе уже пару недель, руководя учебными программами датского и норвежского советов по делам беженцев, двух крупнейших гуманитарных организаций, работающих здесь.

Территория, простирающаяся от Армении и Азербайджана до Осетии, Абхазии, Чечни и Дагестана, является важным стратегическим регионом мира, лежащим между Ираном, Турцией и Россией, пересеченным трубопроводами.

Это также один из самых нестабильных регионов мира, охваченный войнами, которые выгнали из домов миллионы людей. Многие так и не вернулись, и хотя конфликты формально завершились, напряженность сохраняется, а стычки периодически случаются во многих местах.

Две войны в Чечне, пожалуй, больше всего известны и хуже всего поняты за ее пределами. Во время первого вторжения, в 1995 году, Россию в основном изображали злодеем, а западные СМИ проводили аналогии с убийством этнических мусульман безжалостными славянами в Боснии и Герцеговине. Второе вторжение затмили эскапады НАТО в Косово в 1999 году, но в глазах общественности чеченцы к тому моменту превратились в фанатичных исламских террористов, что как бы подтвердили бойни в Беслане и московском театре.

Разговоры с коллегами из гуманитарных организаций, беженцами и перемещенными лицами добавляют нюансов в картину региональных проблем и свидетельствуют о необходимости заниматься причинами конфликта, а не только его симптомами.

Конфликты совпали с распадом СССР и появлением новых государств со спорными границами. В 1988 году началась война между Арменией и Азербайджаном из-за Нагорного Карабаха. В начале 1990-х годов вспыхнули два конфликта в Грузии: Южная Осетия и Абхазия провозгласили независимость и изгнали 250 тыс. этнических грузин. Правительство Грузии обвинило российские спецслужбы в том, что они тайно вооружают абхазскую армию. Боевики из Чечни во главе с Шамилем Басаевым сражались на стороне Абхазии. Впоследствии Басаев оказался одним из самых известных лидеров чеченского сопротивления.

Сама Чечня является эпицентром конфликта, который унес более 100 тыс. жизней при населении в 1 млн человек. В ходе исследования организация "Врачи без границ" установила, что 9 из 10 чеченцев потеряли друга или родственника, каждый 6-й был свидетелем чьей-то смерти, на глазах 8 из 10 кого-то ранили. Сопротивление стало более радикальным и жестоким, а влияние исламских боевиков, несомненно, усилилось после уничтожения умеренных лидеров.

Чечня – это российский Ирак; конфликт унес жизни более 20 тыс. российских солдат и сделал гражданское население более уязвимым перед терактами. Многие независимые наблюдатели выражают сомнения в обосновании второго вторжения президентом Путиным, и почти все согласны с тем, что оно ухудшило, а не улучшило ситуацию. Россию также обвиняют в использовании своего влияния для дестабилизации региона в целом в надежде извлечь выгоду из слабости соседей и отсутствии единства между ними.

Какими бы ни были краткосрочные тактические выгоды такой политики, особенно в византийском мире внутренней борьбы за власть в России, она ошибочна и опасна. Кавказ уже не привлекает такого внимания СМИ, как раньше, но проблемы за последние два десятилетия ухудшились.

Хотя Азербайджану приносит прибыль нефтяной бум, эта прибыль распределяется несправедливо, и регион страдает от роста нищеты и сопутствующих ей преступности, наркомании и контрабанды оружия.

Парадокс в том, что всесторонних мирных соглашений, которые хотя бы позволили людям вернуться домой, можно было бы достичь, если бы Россия и остальной мир были готовы оказать дипломатическое давление на всех участников. Альтернативой является продолжение войны и жизни в военизированных лагерях, что может показаться более простым решением, но, как мы увидели в Афганистане, такие проблемы не всегда удается удержать в границах страны.