Западным инвестиционным банкам все труднее состязаться с российскими банками за ведущих инвестиционных банкиров: в последнее время из таких фирм, как Dresdner и Merrill Lynch, происходит стабильный отток крупных финансистов, соблазнившихся многомиллионными бонусами российских банков.

На этой неделе Merrill Lynch потерял Майка Эгглтона, главу своего российского подразделения, который ушел в российский инвестиционный банк "Траст". За последние полгода это уже второй руководитель российского подразделения, который покидает свой пост. Его предшественник Аллен Вайн ушел в мае, чтобы возглавить "Нафта-Москва", инвестиционную фирму, принадлежащую олигарху Сулейману Керимову. Merrill от комментариев отказался.

Dresdner Bank тоже теряет своих топ-менеджеров, которые уходят в фирмы страны, где они работали. Маттиас Варниг, глава московского офиса, в декабре стал главой газпромовского консорциума, строящего Северо-Европейский трубопровод. Боб Форсман, глава инвестиционного отдела, тоже ушел, но в июле, заняв пост заместителя главы местного инвестиционного банка "Ренессанс-Капитал". Dresdner от комментариев отказался.

"Ренессанс" сделал Форсману предложение, от которого невозможно отказаться и с которым Dresdner не может конкурировать. И он сможет рано выйти на пенсию", – заявил информированный источник. Dresdner, прибыли которого в прошлом году сократились, урезал премии своим сотрудникам во всем мире.

"Ренессанс", созданный двумя банкирами CSFB в начале 1990-х, напротив, известен своими щедрыми бонусами. Он соблазнил одного банкира, Криса Бакстера, работать на него из Merrill Lynch – предположительно, за гарантированный бонус в размере 6 млн долларов в год. "Ренессанс" отказался прокомментировать размеры компенсационного пакета. Даже относительно средние банкиры могут надеяться на бонусы в объеме до 800 тыс. долларов, говорят московские банкиры.

Ханс Хорн, главный операционный директор "Ренессанс-Капитал", указал: "Мы ориентированны исключительно на рынок. Если мы хотим заполучить лучшие таланты, мы готовы платить сообразно требованиям рынка. Западные фирмы часто ограничены тем, что им сложно выйти за рамки фиксированного бонуса, скажем, в один или два миллиона долларов без одобрения сверху. У нас такой проблемы нет". Самого Хорна переманили из Ernst & Young, где до прошлого сентября он был управляющим партнером

В последние 18 месяцев российские рынки капитала показывали очень хорошие результаты. В прошлом году главный фондовый индекс вырос на 80%, что стало одним из лучших показателей в мире. Местные банки получают рекордные прибыли на инвестиционной банковской деятельности, и это дает им наличные, которые они, не жалея, могут тратить на привлечение западных банкиров с целью улучшения своих международных позиций.

Многие западные банки уже почувствовали жар. "Citigroup жалуется, что ее сотрудники перебегают в российские фирмы, потому что московская шкала заработной платы выходит за рамки глобальной шкалы, и российские фирмы предлагают безумные пакеты", – заявил один московский банкир.

Елена Биренберг, консультант московского HR-агентства Pynes & Moerner, указывает: "Мы стали свидетелями тенденции, когда люди покидают более консервативные инвестиционные банки, такие как Dresdner, BNP Paribas, Credit Suisse, Citigroup и ABN Amro, и переходят в местные банки. Проблема у западных банков в том, что, хотя они порой выплачивают щедрую фиксированную компенсацию, система бонусов достаточно стабильна. Независимо от того, хороший или плохой был год, бонус одинаков. Местные банки, такие как "Ренессанс-Капитал", "МДМ-Банк" или "Тройка-Диалог", известны тем, что платят щедрые бонусы или проценты от комиссии, так что ты можешь активнее участвовать в распределении прибыли, которую ты приносишь". Российские фирмы также более гибки в поддержке банкиров в таких надбавках, как плата за обучение и за аренду жилья, говорят аналитики.

Кроме того, российские компании нанимают западных инвестиционных банкиров с целью подготовки к IPO.

Однако утечка банкиров в крупные местные компании может обернуться для западных банков преимуществом. "Может оказаться полезным иметь там своего человека", – замечает Елена Биренберг.