Одним из героев завершившегося в Астрахани Всероссийского фестиваля комедийного кино стал соведущий «Городка» Илья ОЛЕЙНИКОВ. Он прибыл на фестиваль со своей новой картиной «Испанский вояж Степаныча». Это продолжение полнометражного фильма «Тайский вояж Степаныча», вышедшего на экраны в прошлом году. Кинолента была показана в новогоднюю ночь 2006 года и по зрительскому рейтингу заняла третье место – после обращения президента и праздничного концерта. В Астрахани Олейников надеялся на то, что новогодний киноуспех удастся повторить, хотя очевидно, что насовсем «переехать» в кинокомедию из «Городка», ставшего уже ветераном отечественного ТВ, публика ему не даст.

– Илья Львович, ваш «Городок», пожалуй, самый веселый на нашем телевидении. А если посмотреть на настоящие города, какой из них вы бы назвали самым веселым?

– Наверное, все-таки Одесса очень отличается от прочих. Не столько нынешняя Одесса, сколько та, которой она была пятнадцать – двадцать лет назад. Тогда там сама атмосфера заражала людей юмором. В первый раз я приехал туда, когда мне было лет шесть. Я жил в Кишиневе, это совсем рядом – 180 километров. Кишинев мне казался каким-то заспанным городком.

А Одесса! Я не знал тогда, что такое Канны и Монако, но прогулки с папой и мамой по ночной Дерибасовской мне запомнились навсегда! Каштаны, которые там цвели, прогуливающаяся толпа, все ели мороженное... Такое ощущение всеобщего вечного счастья и комфорта. Я говорил себе: «Господи, ну надо же, где живу? В крохотном одноэтажном Кишиневе! За что?» Потом, когда я повзрослел, у меня эти чувства как-то притупились, ушли.

– Тем, кто в Одессе ни разу не был, безумно интересно: там действительно живут все эти замечательное анекдотичные «тети Софочки»?

– В Одессе моего детства существовали фразы, слова, ситуации, которые можно было встретить только там – и нигде больше! Я помню, мне было уже лет семнадцать, и я приехал в Одессу на один день. Случайно туда попал. А у меня там жил дядя. Я его не видел лет семь. Причем у меня не было ни копейки денег, а дядин дом я еле нашел. И вот я вижу: он сидит во дворе и читает газету. Я говорю: «Здравствуйте, дядя Исаак. Это я, Илюша, ваш родственник из Кишинева». А он как читал статью, так и читает – глаза не поднял. Я минут пятнадцать стоял и кричал ему о себе. И он вдруг спокойно так отнимает газету от лица и говорит: «Ну что ты кричишь? Что, я тебя не слышу – слышу! Но ко мне приехали родственники из Ленинграда, так что можешь на меня не рассчитывать». И все это с одесским классическим акцентом. Только в Одессе такое может быть! Потому что они так думали, так чувствовали жизнь. Сейчас, увы, вот эта смесь украинско-еврейского юмора ушла. Я думаю, еще лет десять – пятнадцать, и Одесса превратится в среднестатистический украинский город. К сожалению.

– Может быть, у Астрахани благодаря фестивалю кинокомедии есть шанс стать второй Одессой?

– Второй Одессы нет. Хотя американский Брайтон-Бич сейчас превращается в нее. Потому что все исконные одесситы туда как раз и переехали. Там даже коренные американцы уже начинают говорить с одесским акцентом. Они говорят по-русски (потому что вынуждены говорить по-русски – там восемьдесят процентов населения русские) с еврейско-английским акцентом. Забавно очень слышать.

– Недавно Александр Адабашьян рассказывал о своем посещении Каннского фестиваля. Вот он идет по красной дорожке. К нему подбегают американцы за автографами, налетают целой толпой! Он безумно польщен – надо же, меня знают даже здесь! И вот очередной «поклонник», взяв автограф, наклоняется к актеру и говорит шепотом: «Простите, а вы кто?» Вы подобными историями можете похвастать?

– Когда я прилетел в Астрахань, ко мне в аэропорту подбежал какой-то мужик: «О, дайте, дайте я вас сфотографирую!» К нему подбегает второй мужик, видимо, друг, дергает за рукав. «Эй, вон там второй идет еще! (Это он про Юру Стоянова.) Давай мы их вместе щелкнем!» Первый, чуть пошарив глазами по дорожкам аэропорта, резюмирует: «Да ладно, на фиг он нужен – бегать за ним! Давай этого щелкать!» Года четыре назад у меня была еще более смешная и поучительная история. Тогда заканчивалась зимняя олимпиада. Я прилетаю в город Пермь, выхожу первым из самолета и вдруг вижу: стоит военный оркестр, красная дорожка постелена. И девушка с микрофоном стоит возле трапа. Я подхожу к ней, говорю: «Ну, вы знаете, можно было как-нибудь поскромнее, хотя бы без военного оркестра». Она отвечает: «Извините, но это не для вас. Мы встречаем нашу чемпионку мира по биатлону». Тут я упал с Луны на Землю. Мне стало безумно неловко.

– Как бы вы оценили состояние комедийного жанра в отечественном кинематографе на сегодняшний день?

– Фильмов уровня «Бриллиантовой руки» или «Кавказской пленницы» у нас на сегодня нет. Гайдай, Данелия, другие советские режиссеры-комедиографы – они неповторимы и невоспроизводимы. Да и вообще комедий снимается мало. Почему-то режиссеры, продюсеры (по крайней мере, их критическое большинство) убеждены, что зрителей больше интересуют боевики, экшн, драйв на американский манер. Мне кажется, это не так. Хорошая комедия всегда привлекала и продолжает привлекать больше, чем самый раскрученный и крутой боевик. Потому что разборок и так в жизни хватает. А улыбок не так много.

– Вашу картину «Испанский вояж Степаныча» зрители приняли очень тепло. Правда, что съемки проходили в пяти странах?

– Да. В Англии, Испании, Германии, Арабских Эмиратах и Таиланде.

– Где понравилось больше всего?

– Мне очень нравится Испания. Помпезные такие города там, в хорошем смысле слова. Величественные, с запахом времени. Что касается Таиланда, то я воспринимал ее как фанерную экзотику, покрытую огромным слоем зелени. Вообще Азия для меня – другая планета. Я люблю Европу. Правда, испанская коррида мне безумно не понравилась. Ужасающее зрелище! Я не понимаю, почему все туда ходят. Десять мужиков убивают одного быка! То есть финал предрешен заранее. Еще можно понять, если бы были один бык и один тореадор и их шансы – пятьдесят на пятьдесят. А так, игра в одни ворота. Мужики доводят быка до изнеможения, а потом убивают.

– А девушки таиландские и испанские – симпатичные?

– Мы там снимали за двенадцать дней полкартины – бешеный ритм. Так что какие еще девушки! В семь утра вставали, в двенадцать ночи заканчивали съемки. С нами тайская группа: осветители, монтажеры. Они на пятый день нам устроили забастовку – не привыкли работать в таком темпе! Правда, по окончании работы мы помирились. Они подарили нам каких-то крохотных слоников размером с ноготь. Дали понять, что им с нами было приятно.

– А что было самое веселое в процессе съемок?

– Самое веселое – это, пожалуй, то, как я чуть не влетел в дерево. Мне пришлось исполнить трюк – полетать на веревках. Меня привязали за руки и ноги, раскачали – я лечу! И вдруг – дерево передо мной!

– Режиссер-то хоть заметил, что вы чуть не пострадали ради искусства?

– Конечно заметил! Все заметили. Особенно я это заметил. (Смеется.) Но это еще ничего. Вот помню, на съемках у режиссера Дмитрия Астрахана я горел, как факел, – от фуфайки до ботинок. Была такая сцена: меня обливают бензином, поджигают – я вспыхиваю! Разгоряченный режиссер кричит: «Еще дубль!» Потом: «Еще один!» И я понимаю, что волосы на голове уже шипят и мне жарко. Я снимаю телогрейку и говорю: «Так! Фильма об отчаянной храбрости еврейского народа не будет!»

– Музыку к «Испанскому вояжу Степаныча», насколько я знаю, написали вы – от первой до последней ноты. В очередной раз доказываете истину, что если человек талантлив, то он талантлив во всем?

– Ничего не доказываю. Просто занимаюсь тем, что нравится. Сейчас мне нравится сочинять музыку, петь. Прошлой зимой выпустил диск своих песен «Мой шансон».

– Можете напоследок перечислить пять вещей, без которых не представляете своей жизни?

– Всего пять, так мало? Ну, хорошо. Моя жена, сын, внук. Но это, наверное, одно целое. Сигареты. Увы, не могу без них уже. Музыка – в настоящее время. И программа «Городок». Да вообще мое актерство как таковое! Совокупность этих пяти составляющих и есть мое счастье.

СПРАВКА

Илья ОЛЕЙНИКОВ родился 10 июля 1947 года в Кишиневе. В 1969 году закончил отделение клоунады, речевых и музыкально-эксцентрических жанров Московского государственного училища циркового и эстрадного искусства. По окончании училища работал артистом разговорного жанра в Москонцерте, а с 1974-го по 1990 год – в Ленконцерте. С 1991 года вместе с Юрием Стояновым начал выступать на питерском телевидении в программе «Адамово яблоко». В 1993 году на телеканале «Россия» появилась их программа «Городок». Снялся в десятке художественных фильмов. Среди них «Приморский бульвар» (1988), «Влюбленный манекен» (1991), «Карнавальная ночь-2» (1996), «Тонкая штучка» (1999), «Алхимики» (2000), «Колхоз интертеймент» (2003), «Мастер и Маргарита» (2005). Илья Олейников написал книги «До встречи в Городке» (1997 год, в соавторстве с Юрием Стояновым) и «Жизнь как ПесТня» (1999). Народный артист России (2001), лауреат национальной телевизионной премии «ТЭФИ» в номинации «Лучший ведущий развлекательной программы» (1996). Сын Ильи Олейникова – Денис Клявер – известный музыкант, солист группы «Чай вдвоем».