Александр Рар (Alexander Rahr), руководитель программ для России и СНГ в центре имени Кербера, изложил в интервью DW-WORLD.DE свое мнение о перспективах развития российско-грузинского конфликта и позициях его непосредственных участников, а также о политике Запада в регионе конфликта.

- Ситуация между Россией и Грузией продолжает оставаться напряженной. Каковы шансы для урегулирования конфликта?

- Мне представляется невозможным, чтобы между Россией и Грузией разразился военный конфликт. У каждой из этих стран своя позиция. Позиция Грузии очень проста. Экономическое положение в стране не настолько хорошо, как этого хотело бы правительство. Население страны недовольно, и от Саакашвили, естественно, требуют результатов. Он объявил, что он вновь объединит Грузию за время своего правления. И сейчас он пытается сдержать обещание. Его цель заключается в том, чтобы вновь интегрировать Абхазию и Южную Осетию в Грузию. Разрешение ситуации военным путем, к которому он, теоретически, мог бы стремиться, Запад не поддерживает. И этот путь, действительно, мог бы привести к конфликту с Россией. С другой стороны, Саакашвили вынужден идти в этом направлении, поскольку он считает, что в противном случае он потеряет Абхазию. В ситуации, когда вновь начались переговоры по Косово, Саакашвили боится, что когда будет принято решение о независимости Косово, такое же решение будет принято и в отношении Абхазии, и Грузия в этой ситуации окажется в положении проигравшего.

Саакашвили стремится укрепить Грузию в структурах НАТО. Но и в этом у него безвыходное положение, поскольку его партнер Украина, в сотрудничестве с которой он намеревался добиться членства в НАТО для своей страны, и у него были хорошие шансы войти в НАТО вместе с Украиной, этот партнер по известным причинам отпал. Поэтому Грузия осталась в некотором роде в одиночестве и пытается оказать давление на Запад, в том числе такими, как их следует назвать, провокациями, - арестом российских военных, чтобы привлечь внимание к положению в Грузии.

Теперь о России. Россия совершенно не продвинулась в вопросе Абхазии, и международное сообщество требует от нее полностью признать права Грузии. Остается много вопросов - вообще хочет ли этого Россия, или же она использует Абхазию как залог в вопросе о независимости Косово, чтобы добиться для Абхазии того же, чего Запад хочет для Косово. Есть такое предположение.

Поэтому положение такое сложное. Евросоюз бессилен, никто в Европе не хочет посылать миротворческие силы в Абхазию. В сущности, европейцы считают, что Россия сделала все, что возможно в данной ситуации, хотя сейчас, естественно, есть подозрение, что Россия будет преследовать свои интересы в регионе, и не является нейтральной.

Неясна и позиция США. По-видимому, США будут выступать за принятие Грузии в НАТО, что, по мнению европейцев, было бы преждевременным.

Таким образом, я считаю, что ситуация действительно весьма сложная, но не думаю, что она приведет к настоящему конфликту. Решающим является вопрос, будет ли Запад - США и Европа - готовы послать миротворческие силы в Абхазию, чтобы контролировать границу между Абхазией и Грузией, так называемую "границу". Это - центральный вопрос. Он и покажет, готов ли Запад больше выступать на стороне Грузии, против России, на что не все страны согласны, или более мягко будет говорить с Россией, таким образом, чтобы она больше поддерживала объединение Грузии.

- Означает ли это, что у России в отношениях с Западом более сильная позиция, чем у Грузии?

- Здесь не идет речь о том, что выигрыш одной стороны равнозначен проигрышу другой. Речь идет об очень серьезном конфликте, который, я думаю, не будет нарастать дальше, ведь это не новый конфликт. Но с другой стороны, он требует срочного разрешения. Конфликты на постсоветском пространстве, как в Нагорном Карабахе или Приднестровье, например, также могут осложниться, если будет эскалация в Абхазии.

Я не думаю, что у России в данной ситуации более выгодная позиция. Просто Россия из-за своей величины и силы является великой державой, точнее, почти вернулась на позиции великой державы, а Грузия небольшое государство, которое зависит от России. Таково соотношение. И насколько Запад будет оказывать поддержку Грузии - я думаю, политическую и моральную поддержку, различными способами - да. С другой стороны, Запад будет сдерживающее влиять на Саакашвили и Путина, чтобы добиться того, чтобы они оба прекратили вести политику, на самом деле, провокаций. Конечно, Саакашвили бросил вызов России, не только арестом офицеров, но и некоторыми шагами до этого. Россия же отреагировала несоразмерно, изгнав грузинские вина с российского рынка, и ведя сейчас блокаду. Оценивая ситуацию в СНГ, на Южном Кавказе, надо сказать, что она не нова, думаю, что стороны сядут за стол переговоров и найдут решение конфликта. Путину нужен Запад для решения других очень важных вопросов, и для Запада Россия тоже очень важный партнер. Думаю, что Грузия не будет тем барьером, который разделит Россию и Запад.

- Являются ли оправданными опасения России в связи со стремлением Грузии стать членом НАТО?

- Естественно. Если бы, например, Америка была бы на месте России, и был бы огромный альянс во всем мире, в который входили бы такие страны, как Куба или Мексика, а Америка оставалась бы вне его, то и она бы недовольна такой ситуацией и расценивала ее как непосредственную угрозу. Речь не идет о реальной угрозе, но ситуация для России на ее границах, естественно, становится все менее удобной. Поскольку она видит, что самый крупный военный союз в мире, который, хоть и повторяет, что он является всего лишь политическим союзом, год за годом продолжает укрепляться на постсоветском пространстве.

Линия Запада ясна: он хочет защищать и укреплять демократии, это объявленные цели западной политики, и она логична, и европейцы думают в этом направлении. И это, вероятно, правильно, что вступление в НАТО укрепляет демократии, в том числе и в Грузии. Однако не следует забывать, что в России это видят по-другому. И следует тщательно взвешивать, как можно реализовать свои интересы по отношению к интересам других партнеров, которые также важны и для НАТО, и для Запада. В политике расширения НАТО нужна политика смягчения его последствий для России, которой сегодня у Запада нет.