12 ноября 2006 года величайшему человекодуху планеты Земля Фёдору Михайловичу Достоевскому исполнятся 185 лет. Россия празднует эту дату в течение всего года. В декабре торжества ожидаются в Златоглавой, ноябрь – в праздничной повестке Петербурга.

Вплетём же и мы цветок нашего поклонения в вечнозелёный венок памяти дивному гению.

Ушибленные Федором Михайловичем

Всю жизнь искал он человека в человеке. И до сих пор неустанно водит читателей по самым глубинным, неозарённым и страшным закоулкам человеческой психики. По самым тёмным и жутким лабиринтам подсознания. И просветляет духовным своим анализом. За шиворот выхватывает из уголков притаившихся бесов и выносит в круг света.

А главное, в самых падших и мерзопакостных людях отыскивал великий печальник искру Божью.

Горы исследований написаны о нём. Философы и психологи, врачи и социологи, криминалисты и филологи, искусствоведы и политологи, священники и историки – всем есть участок для жатвы на этой безбрежной ниве.

Но существует особая категория людей. По масштабам планеты их просто горстка – примерно сотня. Кучкуются они, как правило, при крупнейших университетах мира. Дважды в год с завидным постоянством, презирая трудности и безденежье, собираются эти фанаты в Питере и Старой Руссе – местах, где обитала чета Достоевских, – на международные чтения.

Они называют себя ушибленными Достоевским, братством, совлюблёнными в него. Это знаменитая московско-питерская профессура, а также академики из Японии, Америки, Швеции, Норвегии, Германии, Румынии и Восточной Европы.

Они наизусть знают его тексты, упоённо сыплют цитатами, с восторгом читают и слушают доклады о какой-нибудь внезапно открывшейся в романе или повести сногсшибательной детали. Разбуди их ночью и задай вопрос о Фёдоре Михайловиче, и более благодарного оратора не сыскать в целом мире!

Они всюду взахлёб говорят, говорят, говорят о своём любимом.

В Кишинёве живёт одна из них – достоевед, профессор филологии, сотрудница местной Академии наук Рита Клейман. 5 лет назад о дню рождения гения она приготовила замечательный подарок – книгу «Достоевский: константы поэтики». Ныне написала пьесу о Фёдоре Михайловиче, которую, вся переполненная разноцветными пузырьками счастья, на днях прочтёт в Санкт-Петербурге друзьям.

Поклёп разоблачён

-Рита Яковлевна, существует предположение, что с каждым новым романом Достоевский освобождался от собственного внутреннего ада. У толпы о нём сложился стереотип: сумасшедший (эпилептик), девочку растлил (извращенец), продувался в рулетку и вообще всё его творчество – сплошной дурдом.

-О якобы изнасилованной девочке клевету пустил ничтожнейший, завистливый современник писателя по фамилии Страхов – и это документально доказано. Сам Страхов давно уже стал пылью, но страшная напраслина живуча.

Теперь о «болезни». Мы давно уже на своих конференциях собрали анамнез и заказали психиатру экстра-класса Олегу Кузнецову поставить диагноз. Эпилепсия клиническая ведёт к распаду личности, к идиотии.

У Достоевского было то, что психиатры называют ложной, или истериоэпилепсией. Когда он работал над тяжелейшими, «пиковыми», на изломе сценами, то предельно изводил себя, писал обнажёнными нервами. Будь он женщиной, то разряжался бы в истериках, плаче. Будь менее сдержанным, то позволял бы себе дурной характер в быту. Но он был деликатнейшим, тишайшим. Вот и придумал организм защитную реакцию в виде припадков.

Да, в период своего мучительного романа с Сусловой он был игрок. Ему надо было испытать эту страсть, переболеет ею, чтобы сублимировать потом в романе «Игрок» – и всё! Казино навсегда перестало его интересовать.

-В наше перенасыщенное агрессией время нужно ли читателям вслед за Достоевским блуждать по лабиринтам страстей, духовных разложений, убийств и самоубийств, помешательств, словом, по тёмным излучинам душевного мира?

-Существует закон масштабов: чем глубже падение, тем выше подъём. Именно грандиозные масштабы страданий отличают «детей» Достоевского. Не «золотушный бесёнок с насморком» терзает Ставрогина, но «демон с опалёнными крыльями».

У чуткого читателя возникает уверенность, что чем глубже спустились души Ставрогина, Верховенского, Смердякова, Свидригайлова, тем выше рано или поздно они поднимутся. И вот знаменитый постулат гения-вестника: страдания воспитывают человека.

Надо ведь было кому-то засучить рукава и вычистить эти вселенские авгиевы конюшни – «все язвы, миазмы, нечистоты, все бесы и бесенята, накопившиеся за века, за века…».

Слезинка дитяти

-«Подземельная» часть его миссии была реализована в полной мере. Готов ли был он рассказать нам о верхних этажах бытия? О мире гармонии, добра и света?

-Абсолютно. Великое сердце, вместившее в себя столько человеческих трагедий, было полно любви. Вспомним князя Мышкина (аналог Христа), Митеньку Карамазова, ушедшего пострадать на каторгу за слезинку дитяти, ангелоподобного Алёшу Карамазова – одного из самых светлых героев мировой литературы. Клятву детей у Илюшечкиного камня, старца Зосиму (прообразом которого был любимейший исторический персонаж Достоевского – молдавский старец Паисий Величковский).

У него были прорывы в неевклидовы, то есть параллельные миры («Сон смешного человека»). Чтобы так любить, обнимать состраданием и прощать людей, надо уже стоять на грани праведности.

-Красота и в самом деле спасёт мир?

-Достоевский – писатель не ответов, а непосильных вопросов, которые давят ум. Он не был склонен к афоризмам, ведь они – законченная мысль, а у него мир незавершён, открыт. Эти слова его из черновиков к «Идиоту» стали общим местом.

-Бог есть красота. Но почему-то Он не спешит спасти мир.

-По Достоевскому, мир ещё должен захотеть спастись. «В скверне-то слаще, все её ругают, а в ней живут».

-В мировой и русской литературе не так уж много выдающихся женских образов: Сольвейг, Василиса Прекрасная, Изольда, Лаура, Беатриче, Ярославна, Татьяна Ларина, Соня Мармеладова.

-У Достоевского вообще нет невершин. Женские образы у него, в основном, двух типов: роковая инфернальница, вамп (Настасья Филипповна, Грушенька) и святая (Соня Мармеладова, Хромоножка). Хотя между ними нет чётких границ – кто не знает знаменитую достоевскую амбивалентность: всё взаимоперетекаемо – любовь в ненависть, страсть в отвращение и обратно.

– Одна из самых загадочных, мистических и мучительных фигур уровня Фауста – Ставрогин, главный герой романа «Бесы». Он – злодей, но почему все влюблены в него?

-Это колоссальная личность. Всю жизнь, как и Лермонтов, искал он, к чему приложить разрывавшую его титаническую силу. «Ставрос» по-гречески – крест. По плечу ему был бы затвор, отшельничество. Он являет собой эталон демонического обаяния. Все женщины в романе сходят по нему с ума, и вы покажите мне читательницу, оставшуюся равнодушной к нему.

В наше время зло становится всё более и более привлекательным, о чём Достоевский как раз и предупреждал. Но оно не может бесконечно очаровывать. Как же бешено сопротивляется Ставрогин демону, которым одержим! Когда понимает, что не в силах одолеть, он его в себе казнил – повесил.

Все за всё виноваты

-Оправдывает ли писатель самоубийц? Или: неси свой крест до конца?

-Он их не оправдывает. Он их жалеет и оплакивает.

-Его Великого Инквизитора считают прозрением Антихриста, репетицией которого был Коба. Говорят, что самые зловещие катаклизмы XX века были задолго описаны в романах Достоевского.

-Да, Великий Инквизитор – это вариант той мрачной, дьявольской силы, которая частично реализовалась и в Ленине, и в Сталине. Сбывшихся пророчеств у писателя масса. До мельчайших подробностей предсказал он фашизм и сталинизм – социальное устройство, где «все рабы и в рабстве все равны», даже события с терактом в Америке и сибирской язвой в конвертах.

Вот сон Раскольникова на каторге: «Ему грезилось в болезни, будто весь мир осуждён в жертву какой-то страшной, неслыханной и невиданной моровой язве, идущей из глубин Азии на Европу. Целые селения, города и народы заражались и сумасшествовали. Люди убивали друг друга в какой-то бессмысленной злобе».

Долг человечества – прислушаться к предостережениям провидца и не допустить новой «всеобщей человеческой судороги», уносящей гекатомбы жизней.

– А разве не свежи, не актуальны ныне крики души его полуторастолетней давности: «Отвергнув Христа, зальют мир кровью», «воистину всякий перед всеми за всех и за всё виноват» и «… кто вполне счастлив, тот прямо удостоен сказать себе: я выполнил завет Божий на земле»?

-Если каждый, прочитавший хоть что-то из 30-томного наследия гения-вестника, а значит, заглянувший в хрустально чистое и суровое зеркало, поймёт, что от него зависит судьба человечества, коли он спасёт, утрёт слёзы хоть одному живому существу – наступит на земле Царствие Божие.

– По-вашему, чему бы радовался в нынешней жизни Фёдор Михайлович?

-Прекрасным книгам. Он говорил, что когда наступит день Страшного Суда и человек встанет перед Творцом, и Он спросит, ты сделал столько страшного зла, что ты можешь сказать в оправдание своё? Человек тогда сможет протянуть только одну книжку «Дон Кихот», и этого будет достаточно, чтобы Всемилостивый простил человека.

Капля камень точит – любимое выражение Достоевского. Человечество никогда не погибнет, ибо всегда найдётся сто подвижников, вот хотя бы наше братство Достоевского, которое идёт вперёд и проповедует всечеловеческое братство.