- Вы постоянно гастролируете по стране, собираете полные залы, а на телевидении практически не появляетесь. Почему?

- Я снимаюсь на телевидении, по крайней мере в музыкальных программах, ровно столько раз, сколько меня зовут. Ни больше, ни меньше. И получается, что я появляюсь на экране только на Новый год, 8 Марта и День милиции. Дело в том, что в последние годы возникло такое понятие, как "формат", кто-то его придумал. Те артисты, которые в него вписываются, становятся похожи друг на друга. Согласитесь, как бы много их ни было, это все равно, что один, - послушаешь кого-то одного и узнаешь, что поют все остальные. Тех же, кто не укладывается в прокрустово ложе формата, на телевидение зовут нечасто. Я как раз вхожу в число таких артистов.

- Вы верно подметили, что человек я во многом нереализованный. И не знаю, успею ли реализоваться, лет-то мне уже не двадцать. Кино - это отдельный мир. Ярких артистов на эстраде очень много, а кто из них в фильмах снимается? Единицы. Как только мне поступает предложение киношного свойства, оно обязательно связано с пением. Я должен показать судьбу певца, который приехал из провинции и всех победил: стал счастливым, популярным, а в финале все завалено цветами и залито шампанским… Неинтересно мне это.

- А на какую роль вы бы согласились?
- Еще в 1988 году в мюзикле "Джордано", играя Сатану (Леонтьев исполнил в мюзикле сразу три главные роли: Джордано Бруно, Шут и Сатана. - Ред.), я понял, насколько многогранной может быть эта роль. Не надо создавать образ картонного дьявола для детей дошкольного возраста: злые глаза, хриплый голос, побольше волос на лицо, еще и рога сверху. Нет. Зло противоречиво, многолико, многогранно, удивительно, оно трагично по своей природе, конфликтно внутри себя. Такое зло играть интересно.

- Вы боитесь старости?
- Да. Пожалуй, это единственное, чего я боюсь. Старость, беспомощность... Это ужасно. Мне приходилось видеть близких людей, на долгие годы прикованных к постели. Природа бывает страшно несправедлива.

- Это страх держит вас в такой прекрасной форме?
- Вовсе нет. Я - артист, у которого нет амплуа смешного толстяка или старого деда, поэтому я просто обязан классно выглядеть. Никогда не выхожу на сцену с холодным носом, в выступлении должна быть энергетика. В противном случае зрители просто потихоньку замерзнут. Так что эмоциональный кнут, которым ты хлещешь себя перед выходом на сцену, необходим.

- Неужели не сидите на диетах?
- Концерты - лучшая диета. Вот вам пример. В моей жизни было 57 дней безделья: сначала я заболел, потом взял отпуск. Лежал на диване, смотрел любимый сериал "Секретные материалы", читал книжки и плевал в потолок. В результате перескочил в другой размер, потолстев на 10 килограммов!

- Доктора нашли у вас необычную болезнь - светобоязнь. В чем она проявляется?
- Да, врачи поставили мне такой диагноз. Кстати, оказалось, что эта болячка есть у многих актеров, вот и я заработал. Меня сквозь закрытые веки будит свет. Просыпаюсь, выпучиваю глаза и не могу заснуть. Поэтому темные шторы в гостиницах - обязательное условие, которое я ставлю организаторам гастролей.

- А вы капризная, привередливая звезда?
- Конечно, привычка к комфорту появилась, но я могу себе это позволить. Вообще, в быту для меня главное три "Т": тепло, темно и тихо. Да, и горячая еда! Повара многих ресторанов, видимо, не очень хорошо учились в кулинарных училищах и не знают, что температура горячего должна быть не ниже 70 градусов. Я это помню (сестра певца Майя окончила торгово-кулинарное училище в Воркуте. - Ред.). А подают вместо того же супа, как правило, тепленькую водицу, поэтому я частенько требую отнести блюдо на кухню и разогреть.

- Сами можете что-нибудь по дому сделать, посуду помыть, например?
- Посуда - это элементарно. Меня мама с детства приучила: поел - пошел и вымыл за собой тарелку с ложкой. Я делаю это и по сей день, даже в гостях иногда встаю из-за стола и иду с тарелкой на кухню. Мне кричат: "Куда? Ты что?" Правда, в ресторане меня, боюсь, не поймут, если я возьму тарелку и отправлюсь на мойку. Еще очень люблю заниматься интерьером: поменять мебель, расставить вазочки, книжки, картинки подобрать - милое дело.

- Вы редко рассказываете о своем детстве. Почему?
- Детские годы остались для меня… Да не остались они! Я мало что помню, есть только отрывочные картины, какие-то эпизоды. У меня не было своей улицы, своего двора, потому что мы без конца ездили. А что было? Чемоданы, которые и определили мою дальнейшую судьбу. (Отец певца тяжело заболел, когда Валерию было 13 лет. По совету врачей семья переехала с Севера в среднюю полосу России, в город Юрьевец Ивановской области. - Ред.).

- Не было бы чемоданов, не стал бы Леонтьев артистом?
- Может быть. Пение было для меня самым простым делом, занялся я им, в общем-то, из-за лени. Но есть еще немало интересных мне сфер человеческой деятельности: компьютерное программирование, хирургия, исследовательская работа, писательство...

- В Москве вы бываете несколько раз в году, всю жизнь видите только гостиницы, гримерки, кулисы… Личная жизнь, как говорится, брошена на алтарь искусства?

- Не совсем. Конечно, гастролирующие артисты многим жертвуют, но многое и получают взамен: зрительскую любовь, деньги, наконец. Чего-то я, конечно, лишен. Но не могу сказать, что от всего в жизни отказался во имя сцены.

- Вы живете один, отдельно от жены. А где же тихое семейное счастье?

- У нас счастье иного рода. Мы постоянно тусуемся, мигрируем: я - в Америку, она -сюда, а можем встретиться, например, в Испании. Это все довольно забавно и романтично. И нам по-прежнему интересно общаться, быть вместе. Я знаю очень много примеров, когда супруги всю жизнь проводят нос к носу: в гримерке, в автобусе, в поезде, в купе, в гостинице. Ну а потом бабах - и чаша терпения заканчивается, люди разбегаются. А у нас на расстоянии отношения только крепнут.

- Вас устраивает, что вашим продолжением будут только песни? Никогда не хотелось детей?
- Ну, как вам сказать… Бывают моменты, когда сидишь один ночью, задумаешься, приходит и такое чувство... Наверное, иногда я об этом жалею. Но я не чувствую себя каким-то обиженным, ущербным, мне пока интересно жить. Я не знаю, что будет лет через пять-десять, но сейчас я смотрю на "продолжения" некоторых своих знакомых и думаю: "Ой, нет, наверное, таких отпрысков мне не надо!"

- Скажите честно, вы бы пожелали женщине такого мужа, как вы?
- Нет! Упаси Господи ее от такого подарка! Вы посмотрите на меня: муж объелся груш...