Я с радостью приветствовал процесс над Саддамом Хусейном как знаменательный этап демократизации Ирака. К сожалению, казнь бывшего диктатора бросила тень на это событие, призванное сыграть позитивную роль в восстановлении измученной страны. Прежде всего, необходимо с удовлетворением признать, что Саддама Хусейна судили.

Я подчеркиваю, что высший трибунал – иракский судебный орган, сформированный исключительно из иракских судей, заседания которого открыты для публики. Эксперты и наблюдатели утверждают, и не без оснований, что дебаты велись в путаной манере, в атмосфере, которой недоставало прозрачности. Кроме того, три адвоката защиты были убиты. Тот факт, что Саддама Хусейна судил иракский трибунал, сам по себе – достижение, учитывая обстоятельства, в которых оказалась страна. Не надо забывать, что Ирак пришел к этому только через несколько месяцев после свободных выборов, принятия конституции, образования коалиционного правительства, парламента и независимого правосудия, но, прежде всего, в условиях чрезвычайно кровавой гражданской войны.

Это достижение еще и потому, что обвиняемым оказался тот, кто в течение 30 лет держал своих сограждан в повиновении с помощью убийств и запугивания, тот, чьего освобождения требовали террористы (у меня язык не поворачивается назвать "участниками сопротивления" тех, кто ежедневно взрывает бомбы среди мирного населения).

Я с радостью приветствовал тот факт, что благодаря этому в высшей степени символичному процессу Ирак обретал неотъемлемые элементы суверенного государства: независимую и профессиональную судебную систему, демократическую и неподкупную полицию.

Однако вердикт – смертная казнь – и приведение ее в исполнение меня смущают. Я против смертной казни. Для меня это принципиальный вопрос. Я уверен, что мир должен продолжать движение к полной отмене смертной казни. И в данном случае, хотя речь идет об одном из величайших преступников в истории, я считаю, что Ирак стал бы сильнее, не казнив того, кто причинил ему столько страданий. Я страстно мечтаю о стабилизации в Ираке. Но я уверен, что настоящая стабилизация в этом регионе возможна только в результате продвижения демократических ценностей. Мне претит идея о том, что некоторые народы обречены на насилие только потому, что это насилие вписывается в многовековую, даже тысячелетнюю традицию. И отмена смертной казни представляется мне неотъемлемым этапом процесса демократизации Ирака.

И, наконец, я глубоко сожалею, что Саддам Хусейн, диктатор, руки которого пролили больше крови, чем чьи бы то ни было в мире, не предстал перед судом в ответе за все остальные преступления. Мне жаль, что не воздали должное курдам, чьи страдания невозможно передать: газовая атака, погубившая в 1988 году 5000 мирных жителей курдского города Халабья, была лишь одним из ужасных эпизодов среди многих других. Мне жаль, что не воздали должное шиитам, подвергшимся в 1991 году варварским репрессиям со стороны иракской Республиканской гвардии на фоне полнейшего равнодушия международного сообщества.

Трудно примирить различные части общества в период выхода из диктатуры. Но эта задача представляется мне гораздо более сложной в условиях, если не пролит свет на прошлое.

Казнь Саддама Хусейна, худшего из людей, была ошибкой.