В течение двух недель Марино и Дебби Проццо принимали у себя дома сироту с Украины и были без ума от семилетнего ребенка, которого им, может быть, никогда не удастся усыновить.

Пока Проццо устраивали для Алены Малеваной первую в ее жизни пенную ванну, учили ее пользоваться пультом управления телевизором и покупали ей розовое бархатное платье, отороченное заячьим мехом, хаотичная система усыновления на Украине становилась еще хаотичнее.

Директор нового украинского Департамента усыновлений ушел со своего поста, оставив судьбы 90 тыс. сирот страны в подвешенном состоянии. Новая процедура подачи заявлений потребовала от иностранных семей быстрого обновления результатов проверки благонадежности и другой информации с ограниченным сроком действия. Потенциальные родители в тревоге просматривали сайт Госдепартамента и бюллетени посольства в Киеве, ища прояснения правил и слухов.

Гостевые программы вроде той, по которой Алена попала на это Рождество в американскую семью, касаются детей постарше, преимущественно из детдомов бывших стран советского блока. Программы давно хвалят как эффективный маркетинговый инструмент эксперты по усыновлению, которые говорят, что восемь из десяти семей не усыновили бы этих детей без пробы.

В слабо регулируемом мире международных усыновлений эти программы часто имеют счастливый исход в духе "они жили долго и счастливо", но иногда кончаются болезненно. Украина и Россия возводят на пути родителей огромные препятствия, включая неточную информацию о возможности усыновления и состоянии здоровья детей. Может оказаться, что за одного ребенка конкурирует много семей. И сами дети знают, что их проверяют для того, что в отрасли называется "постоянными семьями". Существует еще и укоренившаяся система вознаграждений за услугу – в виде требований денег или подарков, исходящих от чиновников, переводчиков, судей и всех, кто управляет механизмом зарубежного усыновления.

Условия в обеих странах стали настолько невнятными, что некоторые агентства приостановили гостевые программы, ширятся дебаты о соотношении между риском и удачей. Компенсирует ли множество историй успешного усыновления сирот ту боль, когда усыновление не складывается?

Супругов Проццо ранее обманул посредник, показавший им фотографию восхитительного ребенка, который, как они узнали позже, не подлежал усыновлению. Так что они были начеку перед декабрьским визитом Алены.

"Мы не позволим этому ребенку называть нас мамой и папой, потому что мы ими не являемся", – говорил Проццо. Но едва начался Аленин визит, как она бросилась в его распростертые объятия и назвала его папой.

"И что теперь? – сказал Проццо, тая. – Что теперь?"

Трудность американских агентств сегодня состоит в том, как сбалансировать оптимизм и пессимизм, когда перспектива успешного усыновления еще весьма туманна. "В идеальном мире мы бы так не делали, – заявил Адам Пертман, исполнительный директор исследовательской организации Институт усыновления имени Эвана Дональдсона. – Но мы не нашли лучшего решения".

Плата за двухнедельные визиты, которые организуют агентства по усыновлению и гуманитарные организации, составляет 2,5 тыс. долларов на ребенка и включает в себя дорогу, двуязычное сопровождение и значительное пожертвование детдому (последующее усыновление стоит в среднем 25 тыс. долларов).

Часто кажется, что официальные заявления и неформальные прогнозы директоров программ не совпадают. Гуманитарная организация Frontier Horizon, которая в декабре привезла в США больше 50 сирот, включая Алену, в своих печатных материалах недвусмысленно заявляет, что это "туристическая программа, а не программа усыновления".

Но президент организации Винсент Розини говорит, что она с 2000 года приняла 300 украинских сирот, и лишь пять семей не смогли усыновить понравившихся детей. По словам Розини, 100 детей по программе Frontier Horizon успешно усыновлены.

"Велик ли шанс? – спросил Розини. – Да. Он равен 100%? Нет".

Эксперты по усыновлению с обеих сторон дебатов о приеме гостей согласны в том, что дети знают, что их рассматривают как кандидатов на усыновление, а семьи быстро привязываются к детям.

"У ребенка появляются надежды, вне зависимости от того, что ему сказали, – заявила Джуди Стигер, директор международного усыновления в агентстве Cradle в Эванстоне, Иллинойс. – И родители эмоционально вкладываются больше, чем намеревались, потому что, когда обнимаешь конкретного ребенка, все твое тело чувствует это, откликается и запоминает. Этот ребенок быстро становится твоим".

В таких странах, как Украина, надежд почти не остается. Органы усыновления заявляют, что семьи не могут просить об усыновлении детей, которые побывали у них в гостях, – они должны получить приглашение, приехать в Киев, посмотреть фотографии, поездить по детдомам и пообщаться с предложенными детьми.

И Cradle, и Main Adoption Placement Services (MAPS), агентство из штата Мэн, приостановившее свою гостевую программу в России в 2004 году, славятся своими прекрасными связями в странах бывшего советского блока, и иногда их приглашают в качестве "наладчиков контактов" те семьи, которые прошли через другие агентства, принимали у себя детей и выяснили, что они не могут их усыновить.

Бетси Бюзи, директор международного усыновления в MAPS, сказала, что "сегодня все обстоит так же изменчиво, как было всегда на моей памяти". Она упомянула введенные в декабре в Китае суровые правила, которые усложнят усыновление в этой стране, давно считающейся "надежной" по причине эффективности решения бюрократических вопросов и наличия здоровых детей. Нестабильность правил в этих странах и особенно приостановка нескольких гостевых программ на Украине и в России способствовали уменьшению общего количества международных усыновлений американцами, утверждает Томас ДиФилипо, президент Объединенного совета международных детских служб.

Наивысшая отметка была достигнута в 2004 году, когда сиротам в процессе формального усыновления выдали 22884 иммиграционных визы, это больше чем втрое превышало количество виз, выданных в 1990 году. В 2006 году количество виз сократилось до 20679. За эти два года, количество виз, выданных детям с Украины, уменьшилось с 723 до 460. В России оно уменьшилось с 5865 до 3706.

Семьи вроде Проццо – это легкая добыча для негодяев. Агентствам, которые занимаются международными усыновлениями, не нужна аккредитация, хотя это изменится, если США ратифицируют договор, регулирующий усыновления в другую страну, что ожидается в наступившем году. Более 300 агентств подали заявки. По всем данным, в США был закрыт только один посредник в международных усыновлениях, "Юнона" (Yunona USA) из Напы, Калифорния, в 2005 году. Полагают, что агентство "Юнона" обмануло как минимум 100 потенциальных усыновителей на более чем 1,1 млн долларов, размещая на своем сайте фотографии российских и украинских детей, собирая с семей взносы, а затем заявляя, что дети не подлежат усыновлению. Проццо выбрали девочку на сайте "Юноны", но не успели заплатить взнос, когда узнали, что она не подлежит усыновлению.

Президенту "Юноны" Ивану Жердеву грозит заочное рассмотрение иска на сумму 386 тыс. долларов. Полагают, что он бежал на родину, в Россию, после того как полиция провела обыск в его офисе в декабре 2005 года, сообщили источники в правоохранительных органах. Дело агентства "Юнона", не участвовавшего в гостевых программах, привело к тому, что Калифорния приняла самый жесткий в стране закон о посредниках в усыновлении, который вступил в силу 1 января.

В жалобе на агентство Adopt-A-Miracle в Эвергрине, Колорадо, которую проверяло Бюро Better Business в Денвере, Лурдес Бланко из Майами заявила, что выбрала ребенка с Украины на сайте агентства, узнала, что эту девочку уже удочерили, но ее заверили, что она найдет ребенка ничуть не хуже, если съездит в Киев. Бланко была в Киеве дважды, но ей только сказали, что здоровых детей нет. Дело было урегулировано, когда агентство возместило 10 тыс. долларов из более чем 20 тыс. долларов, потраченных на взносы и поездки.

В ответе бюро исполнительный директор Adopt-A-Miracle Шарлотта Аллен назвала процесс "чрезвычайно сложным", потому что простая информация о статусе ребенка часто недоступна. "Это может показаться невероятным, – писала Аллен. – Но все обстоит именно так".

13-летняя Фая Фромм, родом из Сибири, прекрасно знает, как рушатся надежды в детдоме. Дважды ей говорили: "Мы отправляем тебя в американскую семью, которая, может быть, захочет удочерить тебя". В первый раз ее не отобрали для гостевой программы. Во второй раз она попала к 56-летней Линде Фромм из Риджвуда, Нью-Джерси, у которой имеются трое взрослых детей от давнего брака.

Когда летняя гостевая программа кончилась, миссис Фромм колебалась, что сказать Фае, и сказала, что будет "летать, как птица, и плавать, как рыба, чтобы приехать за ней". Ей понадобилось девять месяцев, чтобы собрать досье и получить вторую закладную на свой дом, чтобы заплатить за удочерение в 2003 году. В это время Фромм не имела права звонить в детдом. Но она посылала Фае блокноты и фотоальбомы, вкладывая между страницами 5-долларовые банкноты.

Это было долгое, полное неуверенности ожидание для девочки, которая рассказала о еще одном разочаровании. Ее показали итальянской семье, а потом сказали, что итальянцы вернутся за ней на следующий день. Фая не пошла в школу, ее одели в лучшую одежду, она ждала в кабинете директора. Итальянцы так и не вернулись.

Сибирь тогда поощряла усыновления после посещения детьми домов потенциальных родителей. Не так обстоит дело сегодня на Украине. По просьбе Фаи Фромм пригласила на праздник девятилетних близнецов Иру и Ольгу Чирковых в качестве пробного визита перед усыновлением.

Фая рассказала близнецам о планах своей матери. "Она постарается снова пригласить вас летом, – сообщила им Фая. – И она попробует удочерить вас".

Но на полпути к удочерению Фромм испытала шок, узнав, что удочерение Ольги и Иры еще не разрешено. Их мать убили, но свидетельство о ее смерти потерялось, и тот факт, что девочки являются сиротами, надо доказывать.

Розини не сказал Фромм прямо, что он может потянуть за нужные ниточки в детдоме, но вскользь упомянул, что директор недавно просила для себя новое пальто.

Такие просьбы, сказал Розини, обычное дело. Директор одного детдома пригрозила отменить гостевую поездку, если он не поможет ей собрать деньги на новую поликлинику. Семья Frontier Horizon, которая заплатила 25 тыс. долларов, теперь усыновляет ребенка, который гостил у них четыре раза. Директор детдома может попросить у семьи 400 долларов на новую ломтерезку для мяса, или чиновник может заявить, что подготовку документов, которая занимает две недели, можно было бы свести к двум дням, если бы у него был факс. "Мы к этому привыкли", – сказал Розини.

Дети выходят из самолета в том, что на них надето, и с маленьким рюкзаком. Некоторые, ветераны гостевых программ, которых несколько раз не выбрали потенциальные усыновители, приезжают замкнутыми, скрывая под маской напускного холода страх перед разочарованием. 12-летняя Леся Отья смягчилась по отношению к 49-летней Джинни Филлатти из Эйвона, Коннектикут, когда до отъезда оставалось совсем немного.

Но по дороге в аэропорт девочка, которая только что проколола уши, стала обладательницей первого в ее жизни бюстгальтера и провела выходные в Вермонте, о чем свидетельствовал болтающийся на ее куртке лыжный жетон, уткнулась лицом в колени Филлатти и была безутешна.

Обещание Филлатти, что Леся сможет приехать по гостевой программе будущим летом, было неубедительным. "Они не знают, что думать, на что надеяться, надеяться ли вообще", – сказала Филлатти, которая уже пыталась привезти ребенка обратно и получила отказ.

Когда пришло время проходить паспортный контроль, плачущая Леся выразила свой протест на английском языке, который недавно выучила: "Нет! Нет! Еще нет!"

У Алены это был первый визит и, в отсутствие прежних разочарований, ее отъезд с рождественским подарком в виде дизайнерских джинсов и ковбойских ботинок был спокойным. Г-жа Проццо, которая не накрасилась, так как была готова к слезам при расставании, простилась с ней поцелуем и пробормотала: "Я тебя люблю". Им с мужем надо было о многом поговорить по возвращении домой.

Супруги – он 53-летний инженер, она 48-летняя библиотекарь, пересмотревшие в зрелом возрасте свое нежелание заводить детей – знали с самого начала, что Алена может не подлежать усыновлению или что ее может перехватить другая семья, пока они будут готовить свое досье.

Они говорили, что понимают свои шансы. "Но это было две недели назад, – сказал Проццо, когда Алена вернулась в Запорожскую область. – Теперь это другая история. Я люблю этого ребенка".

И он придумал план. Проццо подготовятся к поездке на Украину и посмотрят предлагаемых детей. Только тогда, с большой осторожностью, он попросит чиновников свести их с Аленой.

"Когда я буду сидеть лицом к лицу с этим человеком, как мужчина с мужчиной, я скажу: "Сэр, вы можете это понять?"

Тем временем, сказал Проццо, он сделал пожертвование в пользу благотворительной организации в Запорожье, собирающей деньги на больничное оборудование. Может быть, пожертвование повысит его шансы на удочерение. Если нет, сказал Проццо, оно хотя бы улучшит медицинское обслуживание оставшихся сирот.