Своими перестановками в правительстве президент дал обильную пищу для комментариев. И прежде всего тем, кто занят прогнозами насчет исхода будущей президентской гонки. Новая позиция, занятая С.Б.Ивановым, теперь уравняла его по статусу с Д.А.Медведевым – другим кандидатом 2008 года.

Наверное, это было своевременно. Очевидный рейтинговый рывок Медведева делал подковерную борьбу во власти уж очень целенаправленной и предсказуемой. (Был даже запущен слух, что того активно консультирует бывший глава администрации Александр Волошин, и еще неизвестно, что он там своей умной головой наконсультирует…) А для непосвященных лишал выборы мало-мальской интриги.

Но, выравнивая статус претендентов, президент решал гораздо более широкий круг проблем. Иванов был на исключительно ответственном, но все-таки достаточно узком – армейском - участке. И теперь понадобился для другой – еще более важной работы. Именно с этой точки зрения я бы и рассматривал эти перестановки.

Назначение последовало через неделю после жесткого выступления президента в Мюнхене, куда он, кстати, приехал с Ивановым. Путин тогда заявил, что не согласен с современным мировым порядком и местом, которое в нем отведено России.

И в то же время назначение Иванова напрямую связано с исключительно, на мой взгляд, значимым выступлением президента перед бизнесменами -- членами РСПП. Это же очевидно, что законные претензии России на место в числе мировых лидеров должны быть чем-то серьезно подкреплены. Чтобы на международных рынках не просить, а расталкивать конкурентов локтями, нужна сильная современная экономика. Сырьевая сверхдержава – это, безусловно, нонсенс. Также нонсенс наличие огромных золотовалютных запасов – и отсутствие элементарной приобщенности к благам современной цивилизации у населения российской глубинки. И с этими нонсенсами мы жили до тех пор, пока президент не заявил о необходимости диверсификации отечественной экономики, ее перехода на инновационный путь развития. Высокий научный, технологический, культурный и образовательный потенциал России надо, наконец, начать реализовывать. А в технологических и прочих передовиках у нас, как известно, всегда шел ВПК – отрасль, достаточно хорошо знакомая новому первому.

Судя по всему, Иванов призван, чтобы инновационными шпорами пустить Россию в галоп.

У кого теперь из кандидатов позиция выгоднее – с точки зрения 2008 года? По-моему, ни у кого не выгодней. У них разные, но одинаково актуальные задачи.

Россия превратилась в страну оазисов, растянувшихся от Калининграда до Камчатки. Вот тут есть оазис жизни, а здесь уже закончился – вымерло все, заросло бурьяном. Через сколько-то там десятков (а то и сотен) километров новый оазис, где жизнь теплится, но слабо. Дальше – большое градообразующее предприятия – здесь еще ничего. Потом опять зона вымирания… И т.д. Медведев фактически сшивает эту рвущуюся ткань, соединяет оазисы между собой – в единое экономическое и культурное пространство России. Здесь – через Интернет, там – через оборудование для больницы, здесь – кредитами сельскому хозяйству. Дальше – строительством дешевого жилья.

Но, согласитесь, решения этой задачи мало для того, чтобы претендовать на мировое лидерство. Для других развитых стран даже непонятно, о чем тут речь, поскольку подобная ситуация, действительно, уникальна.

Если Медведев должен вернуть жизнь пространствам России, то Иванов должен мало того, что разобраться с инновациями, но и еще вернуть зажившим человеческой жизнью людям умение, мастерство, сноровку. Потому что вышеупомянутые шпоры ковать у нас, похоже, некому. Ученые разъехались, инженеры пошли по торговой части, а слесари и токари соответствующей квалификации… С ними тоже все понятно.

Словом, задача у нового назначенца не просто масштабная, но еще и сложносоставная – и технологии, и производство, и кадры.

На первый взгляд, с точки зрения пиаровской раскрутки кандидата, у Медведева ситуация предпочтительней. У него есть возможность регулярно демонстрировать результаты – повышение зарплат, рост строительства жилья, сельхозкредиты, улучшение материального обеспечения образования и здравоохранения.

Что касается Иванова, то по его направлению результаты не могут быть предъявлены быстро. Но при грамотном подходе я бы посчитал его положение даже несколько предпочтительней. Ведь именно сфера высоких технологий только и может вывести Россию на новый уровень развития.

А теперь – про власть. Точнее, про ее консолидацию. Думаю, эту проблему президент тоже имел в виду, назначая Иванова первым вице-премьером.

Если Запад противодействует России, то ее задача – создать максимально надежную конструкцию власти. Систему, жестко консолидированную, отвечающую задачам преемственности курса развития страны. (Это та проблема, которая чем дальше, тем все более значима для президента, озабоченного тем, как страна будет жить после 2008 года.) Для этого власть должна работать как четкий, слаженный механизм. Массированная критика, которая достается сегодня России по разным направлениям (а критикуют практически по всем пунктам), не должна давать повода для колебаний и сомнений. Национальное своеобразие российского пути к демократии не должно подвергаться переоценке. Слишком это опасно – можно сразу потерять набранные темпы развития.

Поэтому речь Путина в Мюнхене стала своего рода объявление о необходимости (и даже неизбежности) создания именно такой модели власти. Сильной, самостоятельной, уверенной в себе, консолидированной.

Назначение на ключевые позиции политиков, разделяющих представления президента об этой модели и отвечающих за важнейшие направления работы правительства, как раз и соответствует этим требованиям дальнейшего укрепления и консолидации власти.

Еще раз хочу повторить: сегодня главная задача для президента – вычертить четкий курс и добиться максимальных гарантий его реализации после 2008. И в этом плане Сергей Борисович Иванов надежный союзник президента. Так что расширение его полномочий было вполне ожидаемо.