Если строго посмотреть на постсоветское пространство, вряд ли удастся разглядеть его как социально-политическую реальность. Что же существует на самом деле? Есть некий клуб родственников, остающийся в условиях, когда семейно-родственные отношения уже разрушены и потеряли всякое значение, но сохраняется традиция, как говорят в Одессе, «оказать уважение бабушке».

Время от времени люди собираются в память о былом, заодно, может быть, для того, чтобы перехватить пару рублей у богатого дядюшки или у той же бабушки, при этом два младших племянника договариваются о совместном бизнесе. Беда только в том, что у старушки, в силу ее биографии, скверный характер. Она постоянно обижается, закатывает истерики, пытается вмешиваться в дела младших родственников. Положение усугубляется тем, что большая часть семейного богатства, оставшегося от «дедушки» Лаврентия Павловича, досталась ей. Поэтому на семейных сборищах родственники сидят, скрепя зубами, и тихо слушают «бабушку», ненавидя ее от всей души.

К этому образу «семейных разборок» я вынужден прибегнуть для того, чтобы очевидней стало то, что мы видим ныне на саммитах СНГ. Остался хороший ритуал. И он пока соблюдается. В этом дань тем фантомным болям, которые ощущает поколение, еще помнящее Советский Союз и живущее по большей части мыслями о прошлом.

Между тем пятнадцать с лишним лет, прошедших с момента распада СССР, показали: друзей нужно искать не там, где их потерял, а там, где их можно найти. Опыт Сообщества демократических государств (вне зависимости от оценки эффективности этого объединения), куда помимо стран СНГ вошли некоторые бывшие страны народной демократии из Восточной Европы, сам по себе показывает возможность принципиально нового объединения, выходящего за бывшие границы СССР, на самом деле уже ничего не значащие. Именно в иной географической и политической конфигурации может быть более эффективное развитие интеграции. Рамки СНГ сегодня явно сдерживают этот процесс. И главное препятствие здесь - сама Россия. Ее огромные размеры, колоссальные различия в ресурсах, объемах экономики между отдельными территориями создают массу проблем. Поэтому в отношениях Россия — СНГ становится бессмысленным применение принципа «одна страна — один голос». Слишком несоизмеримы РФ и ее партнеры. Заметьте, когда создавался Европейский Союз, изначально объединявшиеся страны были, может быть, не одинаковые, но с близким потенциалом, по крайней мере, по удельным показателям. У нас же с нашими соседями огромные масштабные различия.

Хотя, на первый взгляд, не только в России, но и ряде стран Содружества наметился экономический рост, нельзя забывать, что на постсоветском пространстве он вызван главным образом нефтяным и газовым бумом. Все страны региона, даже не производящие и не перерабатывающие нефть и газ, живут на энергетическом спросе — за счет открывшихся рынков, миграционных потоков и т.д. Ясно, что это очень ненадежный источник роста, и радоваться происходящему вряд ли стоит — всякому буму, как известно, приходит конец.

Еще по поводу России как дезинтегрирующем факторе. В последнее время, как мне кажется, в отношениях с окружающими странами Россия применила «метод диверсанта». Существовала такая «школа Альтшуллера», автора книги «Как делать изобретения», в рамках которой, был разработан «метод диверсанта». Коллективу изобретателей предлагалось представить себя «группой диверсантов», которые «внедрялись» на конкретное предприятие с целью разработать и внедрить элементы технологий, приводящих к частым поломкам и сбоям в работе оборудования. Однако каждый раз обнаруживалось, что большинство вредных методов на производстве уже внедрено самими работниками. Именно такой случай мы сегодня наблюдаем на примере отношений России с партнерами по СНГ. Для того, чтобы так мастерски создать «санитарный кордон» вокруг собственной страны, нужно было очень постараться. Для этого внешним недоброжелателям России потребовались бы очень большие усилия и огромные деньги.

Конечно, процесс идет не так однозначно, как я его изображаю, но, тем не менее, налицо высокомерие новой российской элиты, подпитываемое нефтяным бумом. Сохраняются имперские амбиции, предпринимаются попытки поставить всех в положение «младшего брата». Однако новые элиты суверенных государств давно у себя хозяева и хотят управлять своими странами по собственному усмотрению. Так или иначе, на постсоветском пространстве формируются новые нации, и игнорировать этот процесс, значит, игнорировать реальность, обречь себя на огромные проблемы в будущем и, главное, действительно лишиться друзей. Можно принудить к диалогу. К любви и дружбе — вряд ли. На основе насилия вместо устойчивых партнерских отношений может возникнуть что-то другое, очень непрочное и непонятно кому нужное.

Нельзя не отметить, что подчинение политики экономике, которое сегодня просматривается в некоторых внешнеполитических действиях России, как представляется, очень грубая ошибка. Мы утверждаем, что продавали энергоносители по низким ценам, что мы содержим отдельные постсоветские государства. Содержали, по крайней мере. Это правда — за счет низких цен Россия спонсировала своих партнеров по Содружеству. Цена определяется замыкающей стоимостью ресурса. Российский газ составляет лишь 25% газа, потребляемого в Европе. А та цена, по которой продают газ европейцы, несмотря на сложные формулы ее определения, все-таки ориентируется на цену, по которой он поставляется с месторождений в Северном море, а также на цены конкурирующих производителей энергии.

Игнорировать реальную рыночную цену на газ было бы неверно. Так что цены действительно были заниженными, и мы действительно субсидировали некоторых соседей. Однако тут надо делать выбор. Многие постсоветские страны, в силу бывшей интеграции в экономику СССР и разных сценариев своего независимого развития, зачастую экономически несостоятельны. Поэтому мы должны для себя решить, кто будет их субсидировать. Если отказывается содержать Россия — будет содержать кто-то другой. Но тогда не надо жаловаться, что радары или ракеты западного военного блока могут оказаться у наших границ. Я уверен, что все постсоветские страны выйдут на нормальные траектории развития, но пока они требуют дотирования, и они будут дотироваться из тех или иных источников. Вопрос поддержки экономик стран СНГ — это вопрос влияния России на постсоветском пространстве.

Сравнивать СНГ с Евросоюзом во многих позициях не корректно. Мы должны осознавать, что к сегодняшнему уровню интеграции страны Евросоюза проделали путь длиною в 60 с лишним лет. Это был непростой и нелинейный процесс. Он активно поддерживался извне — из Соединенных Штатов. России и другим странам бывшего СССР этот путь придется проходить в гораздо более сложных условиях. Но оглядываться в прошлое, отдавая ему ритуальную дань в виде сохранения СНГ, не очень продуктивно. Если же смотреть в будущее, то в нем намечается определенный позитив: так или иначе, на пространстве бывшего СССР оформятся экономические союзы, построенные на реальном расчете.

Складывающаяся система будет достраиваться гуманитарными, информационными отношениями. Но изначально вся эта инфраструктура может развиваться на базе общих экономических интересов. И, несомненно, на общности культур, близкой ментальности. Перспектива, на мой взгляд, за новым содружеством близкородственных стран Восточной Европы, не обязательно в рамках всего бывшего Советского Союза — слишком велика ментальная разница между народами, населяющими постсоветские страны. Такое объединение не возникнет само по себе, над его созданием придется работать десятилетиями. Но в нем – реальная перспектива.