Страшные и могучие, они возлюбили буйное веселье, обильное вином и побоищами. Часто ходили с весёлой свитой бога вина Диониса, вместе с менадами в венках из виноградных листьев и хмельными неуклюжими сатирами. Длинные волосы диких кентавров походили на гривы, а в гневе они вырывали могучими руками деревья и обрушивали на недругов обломки скал. В необузданной их толпе подобно звёздам сияли мудрые и благожелательные Хирон и Фол, воспитатели, друзья и помощники богов и героев. Трудно им было смирить ярость соплеменников, вспыльчивых и неукротимых.

Вино разжигало в них похоть. Не было от них спасения ни женщине, ни нимфе, забредшим в лесную чащу. Тучеродное племя крало у людей жён и дев, оттого стали неверно думать, будто у кентавров нет своих женщин.

О кентавридах - кротких жёнах кентавров - нечасто слагали песни греческие поэты. Но всё же редкие росписи и мозаики донесли до нас их облик.

Матери, жёны и дети кентавров были той же породы. В гротах заросших, у источников с хрустально-прозрачной водой, журчащих меж камнями, тихо жили кентавриды, верхней частью подобны наядам, а нижней - породистым кобылицам. Лошадиный круп придавал силу женскому обличью, и были они похожи на всадниц-амазонок.

Кентавриды прекрасны, хотя их облик и противоречил человеческому естеству. Их лошадиные половины - белые, гнедые и крапчатые, с блестящей шерстью, как у красивых кобыл, за которыми заботливо смотрит конюх. Бывали и белокурые кентавриды на вороном конском туловище.

Имя одной кентавриды сохранилось в сказаниях. Звалась она - Гилонома, и была единственной женщиной из племени кентавров на свадьбе Пейрифоя, царя воинственных лапифов, и Гипподамии. Не было краше её из тучеродного племени. Гребнем она чесала белокурые волосы и вплетала в них цветы душистого розмарина и нежной фиалки, пышные розы и белоснежные лилии. Можно было бы принять её за дивную статую из паросского мрамора. Дважды в день она погружалась в студёный ручей, бежавший с вершины холма, и выбирала к лицу накидки из звериных шкур.

Гилонома явилась на торжество с мужем, молодым кентавром Килларом. Золотистые волосы ниспадали на широкие плечи Киллара. Голова его, торс и руки напоминали знаменитые статуи полубогов и героев; мышцы высоко приподняли грудь. Во многих кентавридах возбуждал он желанья, но пленила его лишь Гилонома лаской своей и любовью.

Крепко любили друг друга Киллар и Гилонома, вместе бродили по дубравам и рощам, вмести отправились к лапифам на свадьбу царя. Но красота и любовь не спасла их.

Могучий герой Пейрифой, друг прославленного Тесея, победителя Минотавра, справлял свой брак пышным торжеством, на которое созвал множество славных героев. Пригласил он и кентавров возлечь за пиршественные столы. Вот зазвучали свадебные гимны, закурились благовония, и в окружении женщин явилась молодая невеста, дивно прекрасная лицом. С такою супругой быть бы Пейрифою счастливейшим мужем, но как бы не ошибиться в предвестье!

Свирепый кентавр Эврит, опьянённый вином и сладострастьем, бросился на невесту и потащил за собою. Увидев это, другие кентавры тоже бросились на женщин. Столы опрокинулись, пиршественные палаты огласились женскими криками. Тогда греческие герои повскакали из-за столов, чтобы отбить у буйных кентавров добычу. Но наглецы не внимали ни словам, ни ударам. Начался неистовый бой. В ход пошло всё, что нашлось под руками: литые сосуды, кубки, обломки столов, треножники и лампады.

В ожесточенном бою рекой лилась кровь, громоздились трупы убитых. Всё дальше теснили герои полузверей. Вот взвилось чьё-то копье и вонзилось в сердце Киллара. Похолодел он, и мрак смерти покрыл его очи. Гилонома тотчас бросилась к полумертвому телу, согревая его, зажимая руками рану, губы к губам прижимая, напрасно стараясь задержать отходящую душу. Но, увидав, что он мёртв, с криком пала на копьё и, обнимая супруга, скончалась.

Долго еще продолжалась ужасная битва, и, наконец, дрогнули кентавры и обратились в бегство. Немного спаслось их. Те, что спаслись, рассказали, как бок о бок погибли златовласый Киллар и прекрасная Гилонома.