- Господин Геращенко, что побудило вас объявить о своей готовности участвовать в президентской избирательной кампании?

- Я не хотел, меня жизнь заставила.

- Можете ли вы рассказать об этом чуть подробнее?

- Они пять месяцев доказывали мне, что это необходимо. В объединении этой троицы, Михаила Касьянова (экс-премьер), Гарри Каспарова (экс-чемпион мира по шахматам) и Эдуарда Лимонова (предводитель запрещенной партии национал-большевиков), есть что-то явно искусственное. "Объединенный гражданский фронт" пришел к выводу, что у меня больше шансов, чем у Касьянова. Окончательное решение будет принято в конце июня.

- Вы говорили об этом с Касьяновым?

- Я выразил ему свое уважение как финансисту и заверил его, что все будет зависеть от того, кто в конечном итоге будет назван лучшим кандидатом. Я не стану всаживать ему в спину нож. Однако я ему также сказал, что если каждый будет выступать в одиночку, то это вообще ничего не даст.

- Потому что это расколет оппозицию?

- Да, тогда каждый из нас, возможно, получит по 5 или 7% голосов, кто-то, быть может, даже пройдет во второй тур. Но в нем победу одержит кандидат от партии власти. И тогда о каких-либо переменах к лучшему говорить уже не придется.

- Что же делать?

- Я говорю всем только одно: вы должны выставить единого кандидата. Вы должны отрешиться от ваших программ левого и правого толка и прийти к одному знаменателю – власть нужно менять. Ведь решающий вопрос заключается в том, нужны нам перемены или нет. Я полагаю, что нужны.

- С какой целью?

- Власть должна стать более демократической. Она должна делать ставку не только на олигархов, которые вырвались вперед и во многом задают тон, а на нормальное развитие экономики, на иностранные инвестиции. Инвесторы не должны бояться, что с ними поступят так же, как с ЮКОСом.

- На данный момент, однако, единого кандидата от оппозиции не просматривается?

- Да, фамилию Касьянова назвала его партия, Григория Явлинского – партия "Яблоко". Моя кандидатура формально будет выдвинута в конце июня. Все это сейчас происходит на фоне предстоящих декабрьских выборов в парламент. Однако я все еще надеюсь, что раньше или позже они выставят единого кандидата.

- У вас есть амбиции?

- Иметь их необязательно, ведь необязательно лучший – это я. Но я мог бы стать компромиссной фигурой.

- Как вы считаете, к каким проблемам нужно обратиться в первую очередь?

- Наряду с жилищной, не терпит отлагательства пенсионная проблема. У многих людей пенсия ниже прожиточного минимума. При этом у нас есть все необходимые ресурсы. Кроме того, не думаю, что в настоящее время у власти находятся лучшие люди. Из них более 9000 – выходцы из одного-единственного города. Что, в остальных городах живут одни идиоты?

- Вы критикуете нынешнее руководство за его экономическую политику, которая ведет к все более сильному вмешательству государства в экономику.

- Влияние государства необязательно должно реализоваться через непосредственное вмешательство. Но государство должно создавать условия для настоящей конкуренции. Ведь наша проблема, в частности в жилищном секторе, кроется в том, что никакой конкуренции не существует.

- В течение трех лет вы являетесь председателем совета директоров ЮКОСа.

- Членом совета директоров, позже избранным его председателем.

- Вы хотели спасти ЮКОС?

- Менеджмент ЮКОСа пригласил меня в июле 2004 года в надежде на то, что власти согласятся вести со мной переговоры и решать проблему ЮКОСа. И тогда я подумал: "А почему бы и нет? Это может оказаться интересным". Тем более, за полгода пребывания в Госдуме, я понял, что это паноптикум, где ничего сделать нельзя.

- Но ваша надежда не осуществилась.

- Я всегда говорил: "Не разрушайте концерн". В 2005 году по переработке нефти ЮКОС был на первом месте. Но, когда Ходорковский для уплаты доначисленных налогов предложил свою долю в компании, Игорь Шувалов, сотрудник Путина по контактам с G7, сказал мне: "Мы не доверяем Ходорковскому". Задолженность по налогам можно было выплатить также за счет увеличения основного капитала.

- Но почему все же концерн был разрушен?

- Если честно, то я считаю, что дело в личной мести.