Пару лет назад Леонид Якубович дал зарок — не справлять свои дни рождения. Крайне утомительное, говорит, занятие — хлопот не оберешься. Что ж, его право. Наше право — поздравить любимого телеведущего.

— Леонид Аркадьевич, вы любите последний день июля?

— Я все люблю, любое время года. Но с днем рождения, сказать по правде, мне не очень-то повезло. Каждый раз натыкаюсь на то, что все разъехались, все в отпусках. Лучше, конечно, рождаться где-нибудь в сентябре…

— К сожалению, этот день не выбирают.

— Понимаю, я просто грущу по поводу того, что каждый раз все по телефону извиняются, что не могут поздравить лично.

— Значит, у вас день рождения точно грустный праздник. И не только потому, что становитесь на год старше.

— Ой, вот об этом точно не грущу, вы знаете, я настолько занят, что о возрасте не думаю вообще. Я, честно говоря, не совсем понимаю, сколько мне лет, просто никоим образом к себе это примерить не могу. Пробовал — не примеряется: я и так на себя в зеркало смотрел, и сяк смотрел. Никак не могу понять: либо мне надо разбить зеркало к чертовой матери, либо больше туда не смотреться… Нет, ну вообще, я знаю, сколько мне лет. Ну, к примеру… сорок.

— Отличный возраст. Когда уже многого добился, но все еще впереди. Или?.. Давайте по гамбургскому счету — вы получали уже правительственные телеграммы, вас поздравлял с днем рождения президент?

— Ну как — меня не поздравлял президент, просто, когда мне исполнилось 60, меня наградили, и это было очень приятно. А правительственные телеграммы я получаю каждый год. От разного уровня чиновников: и от губернаторов, и от боевых генералов, с которыми когда-то встречался в “горячих точках”.

— Для вас это важно, когда примечают наверху?

— Это не признание сверху, это признание тех, кого я уважаю, — совсем другая история. Это признание людей в истинном смысле этого слова, без кавычек. Это просто люди, человеки настоящие, вот “Повесть о настоящем человеке” — это про них. Получать от таких людей телеграммы — конечно, это греет сердце.

— А вы хотите, чтоб когда-нибудь благодарные потомки поставили вам памятник?

— Нет. А зачем? Чтобы что? Увековечить себя можно только каким-нибудь делом. Памятник напоминает о человеке, о котором потом надо рассказывать: этот памятник поставлен такому-то за то, что…

— …Например, что вел “Поле чудес”.

— К сожалению, это не та память, о которой мы говорим, это просто эффект телевизора, это память, пока программа существует. Если мелькать 17 лет в эфире каждую пятницу, то, конечно, тебя запомнят. Но это пропадет, я думаю, ну не через месяц после закрытия программы, так через два — с трудом будут вспоминать, о ком идет речь.

— Пока эффект телевизора в силе — и на “Поле чудес” вы добрый волшебник, раздающий направо и налево призы. А какой подарок на день рождения вы сами могли бы вспомнить как чудо?

— М-м-м… Вот это удивительно! У меня осталось письмо, коряво написанное, которое в пять лет я подарил своей маме на день рождения. Дальше: у меня на руках 5-летний сын Артем — а было это 27 лет назад — написал: “Праздравляю папу с днем ражденья”. И ровно то же самое у меня есть от дочки, от Варвары. Эти три листка дома лежат рядом. Три маленькие бумажки, за которыми — ну просто жизнь. И это, наверное, как раз то единственное, что дает возможность ощутить собственный возраст…