Сколько было направлено таких депеш, никто с уверенностью сказать не может. Нам удалось прочитать десяток таких документов. Все они оформлены на специальных "бланках" НКВД, пресловутой советской политической полиции. Они рассказывают, в своей драматической лаконичности, об убийственном стахановском рвении чекистов, приспешников Сталина и руководителей партии по всей России.

В этих депешах содержится просьба об увеличении числа "врагов народа", подлежащих ликвидации, потому что контингент – чудовищно многочисленный – казался им уже неудовлетворительным. "Прошу разрешения на расстрел еще 1000 человек. И на осуждение 1500", – прочитал я в одной из таких телеграмм. Второе "еще" отсутствует, но подразумевается.

Под каждой телеграммой стоит подпись Сталина, сделанная синим карандашом: "Разрешаю, И.Ст.". Далее следуют подписи всех тех, кто должен был быть в курсе: Каганович, Молотов, Калинин, Микоян, Жданов, Косиор, Андреев. Затем телеграммы направлялись исполнителю оперативного приказа 00447, иными словами, Ежову, наркому внутренних дел. Действительно, его подпись стоит на всех документах.

Все это происходило после того, как 70 лет назад, 5 августа 1937 года вступил в силу приказ 00447, принятый 30 июля, о "репрессивных мерах в отношении бывших кулаков, преступников и других антисоветских элементов".

Этот приказ действовал до середины 1938 года. Это были страшные месяцы Большого террора. Были убиты сотни тысяч людей. Директива самым детальным образом устанавливала категории "репрессированных" по каждому региону и каждой республике: лица, оказавшиеся в первой категории, подлежали расстрелу, во второй – направлялись в ссылку или депортировались. Решения принимала тройка, судебная комиссия, состоявшая всего из трех человек: секретарь местного комитета партии, глава местного отделения НКВД и главный прокурор. Решения этого суда, даже смертный приговор, не подлежали апелляции и принимались в отсутствие обвиняемых.

13 апреля 1938 года из Читы поступила следующая телеграмма: "Уничтожение контрреволюционных формирований в основном завершено. Однако в районе все еще находятся кулаки, белогвардейцы и мятежники. С целью быстрого и решительного наказания еще остающихся врагов, прошу продлить работу специальной тройки до 1 июня и установить предел в 3000 человек". Подпись: Мугуров. Более требовательные секретарь райкома партии Иркутска и глава местного НКВД обратились к Сталину и Ежову 26 апреля 1938 года: "Принимая во внимание, что район заражен правыми троцкистскими элементами, панмонголами, кулаками и белогвардейцами, просим Центральный Комитет дать разрешение на увеличение лимита первой категории, относящейся к району Иркутска, до 4000 человек".