Я думал, что Владимир Путин произведет на меня впечатление холодного, зловещего и агрессивного человека.

Ожидая встречи с российским президентом на собрании дискуссионного клуба "Валдай" – ежегодной конференции ученых и журналистов, которые специализируются на российской тематике, я вспоминал его безвкусные портреты, опубликованные этим летом, – фотографии, на которых он был запечатлен обнаженным до пояса, с золотой цепочкой на шее во время поездки в Сибирь на рыбалку.

Путин производил впечатление тщеславного мачо, больше интересующегося своей внешностью, чем человеческим достоинством, могущественного и беспощадного лидера, который руководит все более воинственным и тяжеловооруженным государством.

Однако едва он вошел в комнату, возникло ощущение, что передо мной – диаметральная противоположность его карикатурного образа.

Он много улыбался, держался, судя по мимике и жестам, непринужденно и неформально, смотрел добродушно, а говорил тихо.

Собственно, за все три часа, пока Путин отвечал на вопросы, от него ни разу не исходила аура гнева или устрашающей агрессии.

Он поразительно владеет информацией. На встрече он говорил, не пользуясь ни конспектами, ни подсказками.

Он даже сумел своими шутками вызвать общий смех. На заданный враждебным тоном вопрос о непотизме в российских компаниях он ответил старым советским анекдотом: "Спрашивают у генерала: "Может ли сын генерала стать генералом?" Говорит: "Да, может". – "А может ли сын генерала стать маршалом?" – "Нет, не может". – "Почему?" – "Потому что у маршала есть свои дети".

Он вел себя профессионально и бесконфликтно. Меня восхитило, как ясно и связно он излагает свои мысли.

Конечно, были моменты, когда он изъяснялся без обиняков. Одному американцу он сказал, что Россия не вмешивается в политику его страны, так пусть, пожалуйста, и Соединенные Штаты не вмешиваются в российскую.

Он выразил негодование тем, что Запад запротестовал, когда в 2005 году Россия назначила рыночные цены за газ, экспортируемый в Украину:

"Если на Западе хотят поддержать "оранжевые" движения, тогда заплатите за них. Или вы хотите поддержать их таким образом, чтобы заставить нас заплатить? Что, за идиотов нас принимаете, что ли?"

Но сейчас, когда Путин готовится в марте будущего года сложить с себя полномочия (согласно российской конституции он не может баллотироваться на третий срок), по нему в основном видно, что он явно удовлетворен хорошо проделанной работой.

Когда в 1999 году Путина отыскали среди безвестных людей, чтобы назначить премьер-министром (в марте будущего года он был избран на пост президента), Россия была обнищавшим гангстерским государством.

Катастрофическая "шоковая терапия" Бориса Ельцина представляла собой сплошной шок безо всякой терапии: она обрекла миллионы россиян на экономические лишения и безвременную кончину, меж тем как инфляция и падение рубля в 1998 году истощили их последние сбережения.

Россия имела огромную задолженность перед МВФ. Удар НАТО по Югославии в 1999 году, который Россия была бессильна предотвратить, символизировал униженность былой великой державы на международной арене.

Теперь, спустя восемь лет, темпы экономического роста в России составляют 7%, а иновалютные резервы достигли поразительной величины – 300 млрд фунтов.

Страна вкладывает миллиарды в свою инфраструктуру, космическую программу и нанотехнологии, а российские компании скупают фирмы по всей Европе и Америке.

Строительная отрасль растет столь стремительно – на 50% в год, по последним данным – что почти невозможно поставить требуемые объемы цемента.

В 2006 году жители России приобрели в два раза больше автомобилей, чем жители Индии, население которой более чем в пять раз превышает российское.

Теперь во многих городах наблюдается наглядное подтверждение тому – ужасные пробки.

Кроме того, в Европе можно встретить на отдыхе больше простых россиян, чем американцев.

В провинциальных городах, которые раньше слыли постсоветскими богом проклятыми местами, открылись уютные рестораны.

При Ельцине крохотная криминальная элита – горстка олигархов – наворовала себе огромные состояния, меж тем как население голодало. При Путине самых отъявленных олигархов заключили в тюрьму за мошенничество или отправили в изгнание.

Но Путин – отнюдь не ужасающий пришелец из прошлого, символизирующий возврат к худшим дням холодной войны. Напротив, это типичный представитель нового слоя политиков, которые управляют Россией в течение последних восьми лет.

Многие из его самых высокопоставленных министров – это высокопрофессиональные, чуждые всякой идеологии управляющие российскими корпорациями.

Путин сказал нам, что считает себя социал-демократом и выступает за сочетание здравой экономической политики с социальной политикой, направленной на защиту уязвимых слоев населения.

Но ему также свойственна романтичность и глубокое чувство российской истории.

Он сказал нам: "Есть деревня, где мои предки жили с тысяча шестьсот "лохматого" года, и все эти столетия, из поколения в поколение, ходили в одну и ту же церковь. Это по архивным, по церковным документам выяснили. Это меня потрясло, я этого не знал".

Когда наша официальная встреча в черноморском курорте Сочи закончилась, Путин пригласил нас на коктейль на террасе своей президентской виллы.

Внизу, на берегу, шумел прибой, небо было подсвечено розовым сиянием – солнце клонилось к закату над морем.

Пока Путин болтал с нами, переходя от одной маленькой группы к другой, чувствовалась его удовлетворенность тем, что его политическая карьера завершится на таком пике.

Его путь в политике напоминает сюжет итальянского вестерна: никому не известный человек приезжает в город на Диком Западе, наводит порядок и, сделав свое дело, садится в седло и снова уезжает.

Учитывая этот послужной список, невозможно поверить, что в президентство Путина отношения Запада с Россией ухудшились.

Мы ругаем Россию за авторитаризм, но развиваем тесные отношения с коммунистическим Китаем.

Мы проповедуем принципы правового государства, а затем требуем, чтобы российская сторона нарушила собственные законы и экстрадировала человека, подозреваемого в убийстве Александра Литвиненко в Лондоне (российское законодательство не разрешает экстрадицию граждан этой страны в другие государства).

Мы прислушиваемся к олигархам-эмигрантам, проживающим в нашей стране, словно они правозащитники, тогда как многие россияне считают их ворами и убийцами.

Россия хотела быть союзником Запада в войне с террором, но когда в 2004 году чеченские террористы убили почти 200 школьников в Беслане, западная пресса осудила за эту кровавую бойню Путина и потребовала, чтобы он достиг политического урегулирования с чеченцами.

Когда Россия упразднила Варшавский договор, Запад в ответ расширил границы НАТО до линии, от которой до Санкт-Петербурга лишь несколько минут лету.

Это огромная стратегическая ошибка, за которую могут дорого расплатиться британские нефтяные компании и инвестиционные фонды.

Она лишь еще ближе подтолкнет Россию к объятиям Китая, еще одного растущего исполина мировой экономики.

Российская сторона богата, могущественна, успешна, умна – и хочет сотрудничать с Западом.

Мы же отстраняем от себя Россию. "Вы в Европе, в Штатах должны набраться терпения и искать не проблему во взаимоотношениях" с Россией, сказал Путин.

Затем, улыбнувшись и помахав на прощание, он легкой походкой вышел из комнаты – словно бы возвращаясь на работу.