Когда-то, еще во время моего первого посещения Нью-Йорка в семидесятые годы, знакомые потащили меня в концерт оперной дивы, великой певицы, солистки Метрополитен опера Беверли Силлс. До того я не слышал ее имени, а поход в оперу считал тогда тратой денег и времени. Мой папа одно время был инженером Оперного театра, и мы с сестрой проводили много времени за кулисами и в партере. Нас тогда научили постигать язык оперы и балета, а вот любить все это я научился значительно поздней.

Постановка была концертная, без костюмов, но Беверли Силлс не только пела. Великая актриса играла, смеялась, грустила на сцене, и, побеждая классическую условность оперной постановки. Сейчас у меня есть и аудио-рекорды Беверли Силлс, и сделанные NPR замечательные видеозаписи, передающие игру актрисы. Однако электронный медиум не способен передать того, что я почувствовал тогда в зрительном зале. К стыду своему, я не запомнил, что играли, кажется «Летучая мышь». Зато я отчетливо помню свой восторг. На сцене была красивая еврейка, излучавшая необоримый призыв. Из тех евреек, что сводили с ума польских королей и кремлевских вождей, заставляли бросать семьи, а то и принимать иудаизм изрубленных в боях магнатов и красных командиров. Мне тогда было чуть больше 20, а Силлс была старше меня на четверть века, но я почувствовал исходящий со сцены магическое, почти сексуальное притяжение ее игры, ее голоса и иронически сощуренных глаз.

В этом году на мой день рожденья, я получил от друзей, связанных с нью-йоркским Линкольн Центр замечательный подарок – входной билет на вечер памяти Беверли Силлс, скончавшейся от рака легких 2 июля в возрасте 78 лет. Вечер собрал всех «кто есть кто». В память актрисы пели Пласидо Доминго, Анна Нетребко, Натали Дессей, Джон Рели. С огромного экрана звучали записи Беверли Силлс. Еще больше было воспоминаний о ее замечательных человеческих качествах, о веселом юморе. Легендарная американская журналистка Барбара Уолтрес вспоминала, как, уйдя на покой в 1979 году, Силлс сказала «Я иногда пою в ванной, и знаешь, получается неплохо». Хотя Силлс заявила, что уходит, чтоб нюхать свои цветы, ее покой был понятием относительным. Она продолжала появляться на всеамериканских телеканалах в необычайно популярных передачах, в комическом «Ночном часу» Джимми Карсона и многих других, где зачастую, как говорят американцы «похищала представление». Да и «покой» продлился всего полгода, а потом Беверли Силлс вернулась, уже в роли генерального директора Метрополитен опера, заявив «Я нюхала розы, и получила аллергию».

Бевели Силлс родилась в 1929 году в еврейской эмигрантской семье в Бруклине с именем Белла-Мирьям Сильверман. Ее мать – учительница музыки из Одессы Энн Бод (Анна Марковна – как подчеркивают биографии). Брат Беверли, Стэнли Силлс рассказала на вечере «Она сказала отцу – я хочу быть оперной звездой. Так и сказала, не певицей, а звездой». Беверли Силлс навсегда осталась бруклинкой, болела за местный бейсбольный клуб «Доджерс» и однажды спела на стадионе, вызвав овации тысяч болельщиков. Так же непринужденно она однажды снялась в анимированном сериале «Muppet Show».

«Она жила так, словно жизнь посвящена ей», - сказал брат. Хотя жизнь складывалась нелегко, и готовила Беверли Силлс судьбу еврейской женщины – избыточный вес, с которым она сражалась всю жизнь, бедолага муж и гениальные дети. Силлс была преданной матерью, и растила двух детей – глухую от рождения дочь, страдавшую рассеянным склерозом и глубоко умственно отсталого сына. Неизбывный, парадоксальный, далеко не на любой вкус еврейский юмор помогал ей во всем. И со сцены вспоминали ее шуточки. Кэрол Барнетт говорила о ней «посол культуры с выдержкой Джека Бенни», вспоминая замечательного американского юмориста. Генри Киссенждер вспомнил, как Беверли Силлс пела не его дне рождения «Happy birthday», подражая грудному голосу Мерлин Монро, на что кто-то из иностранных гостей заметил, что «у нее много смелости петь, когда она явно потеряла голос».

Позже Беверли Силлс была избрана президентом Линкольн Центр. Она много сделала для мобилизации пожертвований как на музыкальные так и на другие благотворительные цели. Мэр Нью-Йорка Майк Блумберг – миллиардер, взявшийся руководить огромным городом за доллар в год, распределяющий из своего фонда 135 миллионов долларов в год на благотворительные цели, вспомнил на вечере и эту сторону деятельности Беверли Силлс. «Она и собаку бы уговорила оторваться от тележки с мясом», - смеясь, говорил Френк Баннэк, президент Линкольн Центр. «Нелегко был находиться на противоположной стороне стола, когда она обращалась за филантропической помощью, - рассказывал Блумберг с улыбкой, - Она осветила наш город, нашу оперу и... Беверли Силлс никогда не уйдет от нас. Занавес не закроется, но не будет перерыва и прощального поклона». Вечер прошел как любое истинно еврейское событие, сочетающее юмор и грусть, смех и слезы. На прощание с экрана звучала записью арии «Adieu, notre petite table» из «Маннон Леско» Маснэ. «Адье», - пела Бевели Силлс единодушно рукоплещущей публике. Адье, что означает прощание, но не значит «прощай».