Оксана Тонкачеева

Алина КАБАЕВА – не просто олимпийская чемпионка и обладательница огромного количества других громких титулов в художественной гимнастике. Ее можно назвать одной из самых ярких спортсменок современности, настоящей звездой своего вида спорта, поднявшей его на новую высоту популярности. Но в нынешнем году Алина заставила огорчиться своих болельщиков, причем дважды. На чемпионате Европы в Баку, куда она не приехала из-за травмы, и на чемпионате мира в Патрах, где сумела выиграть золотую медаль лишь в команде. В личное многоборье Кабаева тогда вообще не отобралась, что дало повод для разных пересудов. Дождавшись окончания сезона, «Новые Известия» спросили гимнастку, что о последних неудачах думает она сама. Впрочем, разговор получился не только об этом.

– Алина, на чемпионате мира вы вроде бы всем все объяснили, но вопросы все равно остались. От двух последних этапов Гран-при вы отказались, газеты писали всякое… Значит ли это, что не самое лучшее выступление в Патрах перечеркнуло все ваши планы?

– Я в Греции выступала с травмой. А готова была просто потрясающе. Но… заболела, и как мне это все выдержать удалось, только я одна и знаю. Я не пытаюсь оправдаться. Вы знаете, я человек объективный, всегда говорю то, что есть на самом деле. Но что получилось, то и получилось. Команду я не подвела, и «золото» свое мы в очередной раз взяли. Я ни на кого не в обиде. Единственное, с чем могла бы поспорить, – с оценками за упражнение с лентой. На мой взгляд, я сделала все хорошо, а получила не те баллы, на которые рассчитывала. Но повторю: я не расстроилась. Во-первых, потому, что команда все-таки выиграла. А во-вторых, когда вот так неожиданно еще и колено травмированное начинает напоминать о себе…

– Хочется воскликнуть: выйдите и сами попробуйте!

– Ну, да. Я сама, когда простудилась, в шоке была. Нос не дышит, комок в горле, а тут еще как назло – колено. Я же на чемпионат Европы не поехала, потому что просто ходить не могла. Восстанавливалась тяжело, полтора месяца нельзя было ничего – ни плавать, ни тренироваться… И сейчас, хотя я не тренируюсь, оно меня все равно беспокоит. Вот вы спрашиваете, буду ли я после такого выступления продолжать к Пекину готовиться. А я пока не могу ответить. И мое выступление на чемпионате мира здесь ни при чем. Все знают, все видели – я была действительно хорошо готова. А вот как нога себя поведет? Смогу ли справиться с этой болью?

– Обидно, наверное, когда все так предельно просто, а пишут и говорят совсем другое.

– Да нет. Мне нравится, когда нормальный журналист пишет нормальные статьи. Такие, которые на самом деле человек заслуживает. Я думаю, что каждый спортсмен, который занимается большим спортом и получает золотые медали, заслуживает только хороших слов. Но так, наверное, не бывает. Знаете… Я журналистов раньше очень сильно любила, просто обожала с ними разговаривать, потому что я по природе своей открытый человек. Сейчас уже понимаю: что-то нужно корректировать, что-то вообще рассказывать нельзя. Если уж друзьям ты рассказываешь не все, то журналистам тем более многого знать не нужно. Как в жизни бывает? Когда человек был никем и только становится на ноги, все его жалеют, любят, говорят: ну, какая девочка хорошая, какая замечательная. Но как только девочка взрослеет и становится звездой, начинается зависть. Наверное, не только в джунглях выживает сильнейший, но и в жизни вообще. Если бы я не была таким сильным человеком и вокруг не было бы столько родных и правильных людей, которые мне всегда говорили – «ничего страшного, Алина», было бы, наверное, очень тяжело. Я переживала очень сильно. Потому что я не такой человек, каким меня иногда пытаются представить в газетах. Особенно обидно бывает, когда пишут не то, что есть на самом деле, а это читают дети. Они ведь за меня болеют…

– Кстати, складывается впечатление, что и вы очень любите детей.

– Это правда. Я их и тренировать очень люблю. И вообще люблю маленьких. Не очень удобно об этом говорить, но сейчас хочу помочь детишкам чем-нибудь конкретным. Не так давно увидела, как живут они в детских домах – ни еды нормальной, ни одежды, ни игрушек…

– Алина, все-таки где вы себя лучше чувствуете – в спорте или в жизни?

– На ковре я получаю удовольствие. Но чем старше становлюсь, тем больше не хочется уезжать из России. За рубежом во время соревнований мне тяжело из-за того, что не хватает общения. Я согласна, чтобы каждую неделю Гран-при были только в Москве, чтобы вообще не уезжать. Мне сложно быть одной. А во время соревнований приходится. Потому что мне нужно выспаться. Я восстанавливаюсь во сне, поэтому живу в номере одна. Год назад на этапе Гран-при в Голландии у меня из-за того, что я словно маленькая девочка хотела домой, не было обычного куража. Скакалку сделала нормально, а булавы – так себе. Ирина Винер говорит: «Чего ты сюда приехала – соревноваться, что ли? Ты же вернулась не для того. А потому, что любишь художественную гимнастику!» Она, конечно, молодец, очень хороший психолог и умеет в нужный момент сказать то, что нужно. Я сразу встряхнулась. Подумала: действительно, домой все равно сейчас не попаду, вернусь со всеми, так что же переживать? Поэтому мне ничего не остается делать, как получать на ковре удовольствие (смеется). А в жизни… еще легче. Я вообще люблю жизнь, обожаю. Что бы ни случилось. И только сейчас стала обращать внимание на слова окружающих: «Алина, слушай, ты заходишь в зал и постоянно смеешься». И стала анализировать: а действительно, чего это я все время улыбаюсь, настроение у меня хорошее? Даже если плохо выступлю. Мне в себе это нравится. А ведь я не заставляю себя улыбаться, это идет изнутри. Мне часто говорят: мол, ты счастливая. Да, отвечаю, конечно, счастливая уже потому, что родилась здоровой. Слава Богу, у меня все нормально: и руки, и ноги есть, слышу и вижу. Если человек здоров, он может что угодно сделать. Не будет здоровья, все, до свидания.

– Вы как-то заметили, что одно из самых любимых вами мест на земле – спортивная база в Новогорске…

– Там все родное, там – детство. Я как-то читала книгу, героиня которой тоже вспоминает свои детские годы, и вдруг в первый раз, читая, заплакала. Ведь действительно, детство, как и все, что в твоей жизни уже случилось, никогда не вернешь. Особенно что касается спорта. Это самые счастливые моменты в моей жизни, потому что я всю свою жизнь живу им и в нем. Поэтому-то так и незабываемы ощущения в Новогорске. Здесь все потихоньку начиналось, здесь был мой дом…

– Вы первая спортсменка, которая говорит, что у нее счастливое детство. Обычно звезды спорта говорят, что детства у них не было.

– А что такое детство? Во дворах гулять? Впрочем, у всех оно разное. Мое прекрасное и замечательное детство прошло в Новогорске. Когда мне было 12 лет и мы с мамой приехали из Ташкента в Москву, то вопрос стоял так – учиться или все-таки оставаться в спорте? Если бы Ирина Александровна (Винер. – «НИ») меня не оставила, то мы бы вообще уехали в Америку. Мама не хотела жить в Ташкенте.

– Многим до сих пор не дает покоя вопрос: почему после длительного перерыва вас вновь потянуло в спорт? Не сложилось в личной жизни? Не нашли себя? Может, просто хотели от кого-то или чего-то спрятаться?

– Говорят, дурак учится на своих ошибках, а умный – на ошибках других. Но это невозможно. Я ни одного такого «умного» не знаю. Человек должен все сам пройти, осознать, прочувствовать. И боль в том числе. В своей личной жизни я пережила многое, но все прошло. Например, из одного журнала мне позвонили и говорят: если вы нам все расскажете о своей личной жизни, то тогда мы вам окажем некую услугу. Я ответила: обо всем, что касается моей личной жизни, больше ни слова никому не скажу. Нравится кому-то читать про мои спортивные достижения, пусть читают. Не нравится – не надо. Я никого не заставляю. А в спорт я вернулась потому, что действительно по нему соскучилась. Однажды, уехав в Японию, смотрела там по телевизору чемпионат мира по фигурному катанию, который проходил в Москве (в 2005 году. – «НИ»). И увидела, как выступала Ирина Слуцкая. Как же она мне понравилась! Ира была в шикарной форме. И вообще она умница такая. Правда – действительно умница! Сижу и думаю: господи, как хочется мне тоже испытать этот кураж! И во мне зажегся огонек. Вроде много времени прошло с тех пор, как после Олимпиады я с художественной гимнастикой покончила, а мысли крутятся вокруг одного и того же: почему я закончила так рано? И так вдруг захотела еще потренироваться и повыступать! Вот так все и получилось. И я нисколько об этом не жалею, и сама себе больше не задаю этот вопрос. Просто поняла: в обычную жизнь я вернуться смогу всегда, даже вот сейчас могу развернуться и уйти. А в спорт, если упущу два года, оставшихся до Олимпиады в Пекине, не вернусь уже никогда. Время уйдет безвозвратно. Ну, и Ирина Александровна, конечно, молодец: давай попробуем, давай попробуем! Я пришла в зал, мы попробовали. У нее большое терпение, я ее благодарю за это. Потому что очень тяжко было начинать.

– И сейчас вы себя так же уверенно чувствуете, как десять лет назад, когда только завоевывали «умы и сердца»?

– Я как раз неуверенно тогда себя чувствовала. Сейчас я более уверена в себе, потому что уже прочно, как говорится, стою на ногах.

– Десять лет для любого дела – эпоха. В спорте – тем более. Спортсменов, продержавшихся в нем так долго, по пальцам пересчитать. Что самое главное, важное для себя из этого отрезка жизни вы вынесли?

– Так много всего произошло… Наверное, то, что я не потеряла свою искренность, не стала хуже. Медали, слава… Все это не испортило меня.

– Несмотря на все победы, на третью Олимпиаду попасть хочется?

– Очень хочется. Но как получится...

– Ирина Винер утверждает, что по своим физическим данным вы и до 40 лет сможете выступать, если не больше. Но нужно настроение.

– Если нет эмоций – для меня это правда конец. А физически – да, до сорока могла бы выступать спокойно. Если есть эмоции, я запросто смогу себя из мертвых, что называется, поднять. Но есть другая усталость – психологическая. Так или иначе, к 2008 году я должна определиться: что делать дальше, каким путем идти в другую жизнь. Повторю, я, конечно, очень хотела бы выступить в Пекине, но дело в том, насколько позволит это сделать мое травмированное колено?

– Как бы вы определили свое место в истории художественной гимнастики? Что дали гимнастике вы, и что дала вам она?

– Я ей? Даже не задумывалась. Может быть, привлекла к ней больше внимания? Ну… Не могу я себя расхваливать.

– Не скромничайте, Алина, имеете полное право.

– Может быть, сейчас люди больше знают о художественной гимнастике. Ведь раньше такого интереса к ней не было. Я дала, наверное, стимул молодым девчонкам идти вперед, ведь все правила на моих элементах составлены. Раньше такого не было, хотя тоже выступали талантливые гимнастки. Но такие сложные элементы, как я, все-таки никто не делал. И потом, я же не одна все это создавала. Вот как ребенок не может родиться без соединения любящих друг друга людей, так и у нас с Ириной Александровной получилось. Она давала идею, я воплощала. И получилось, что мы в дуэте создали нечто, как говорят, прекрасное.