Андрей Куликов

– Владимир Вольфович, речь идет не только о заявлении Владимира Путина, но и о том, к примеру, что оппозиция в Грузии, события в которой у всех на устах, говорит о необходимости перейти от президентской к парламентской республике.

– Я считаю, что в перспективе необходимо перейти к парламентской республике. Это не зависит от слов Владимира Владимировича, тем более что в основном это версии политологов, и уж тем более от ситуации в Грузии. Просто нельзя доверять судьбу государства одному человеку. Потому что сегодня это Владимир Путин с его высочайшим уважением у жителей страны, а завтра это может быть совершенно иной человек. Парламентская республика – это гораздо лучше, это высшая форма демократии. Мы это видим, кстати, на примере всей Европы. Реально во всей Европе функционирует именно парламентская форма правления. Да, есть президент, к примеру в Италии, но конкретные рычаги власти все-таки в руках премьер-министра. Такая же ситуация в Греции или в Германии. Во Франции, конечно же, президентский режим, но практически это парламентская республика, все здесь решает парламент. Поэтому и для России наиболее удобная схема – переход к парламентской республике.

– Но нет ли тут опасности, что парламент будет однопартийным, как в советские времена?

– Будет это плохо, с этим нужно бороться. Любая монополия на власть приводит к разрушению государства. Государство, где не действуют законы, где нет оппозиции, погибает, как погибли Российская империя, Советский Союз. К тому же любая монополия может быть навязана только силой. Потому что люди по определению не хотят монополии одной партии. Хватит с нас пресловутой шестой статьи Конституции. А раз преобладают давление и сила, значит, такой режим будет подавлять и экономику. А без успехов в экономике невозможно развитие, не будет поступательного движения вперед, что неизбежно ведет к краху. Значит, государство снова рухнет.

– Для того чтобы в Государственной Думе была оппозиция, в первую очередь конструктивная, нужны честные выборы. Как вы оцениваете нынешнюю избирательную кампанию по сравнению с предыдущими?

– Увы, никаких изменений. Уже почти 20 лет мы участвуем в избирательных кампаниях. Если считать и выборы регионального характера, число подобных кампаний перевалило за сотню. Считайте сами – по четыре раза выбирали депутатов во всех российских регионах, плюс выборы в Госдуму. Везде и всегда все одинаково. Другое дело, что раньше была команда из Москвы, а сегодня мы сталкиваемся с ретивостью местных чиновников. Так сказать, перегибы на местах.

– Вы можете привести конкретные примеры?

– Легко. Разгоняют наши пикеты, замазывают билборды, срывают их по всей стране. Недавно в одном из регионов завесили белыми простынями 30 билбордов из 50, которые мы вывесили. Газеты уничтожают или выбрасывают где-то в подъездах, не раскладывают по почтовым ящикам. Мешают встречаться с коллективами. На днях, к примеру, арестовали нескольких пикетчиков. Они в одном из дальневосточных городов в разрешенных местах вели законную агитацию, распространяли литературу, призывали голосовать за партию. Приехали сотрудники милиции, ОМОН появился, какие-то люди в штатском. Заявили, что данная деятельность незаконна, так как агитировать за ЛДПР «не рекомендуют» городские власти.

Получив отказ, начали изымать законную агитационную литературу, фирменные накидки, флаги ЛДПР. Это не первый и, увы, не единственный случай жесткого давления на агитаторов. Причем, что характерно, я общался с главой данного региона, у него никаких претензий к партии нет. И из Кремля, убежден, подобных команд не было и быть не могло.

Мне, кстати, многие губернаторы говорят, что команды «душить» ЛДПР им не давал никто. Но на местах-то подобное, увы, происходит. Где-то мэр города, где-то районное начальство, где-то просто милицейские чины перегибают палку.

– Подобные претензии, кстати, высказывают и представители других партий...

– Согласен с вами. Да и ваша газета о подобных нарушениях, происходящих в рамках этой избирательной кампании, сообщала не раз. К сожалению, все продолжается уже второй месяц, как началось в октябре, так и длится весь ноябрь. И «черный пиар» используют. Статьи клеветнического характера появляются регулярно. Правда, в основном через всемирную паутину. При этом фактически речь идет о нейролингвистическом программировании. Людям внушают, что вот эта, к примеру, партия все равно не преодолеет 7-процентный барьер, так что и голосовать за нее нет смысла.

Мол, эта партия не нужна, этот лидер уже устал и т.д. Все делается очень хитро – никто не говорит, что такая-то партия плохая, что ее лидер – «враг народа» и т.д. Все делается гораздо хитрее. Главная задача – посеять пораженческие настроения среди сторонников партии. Причем найти этих «диверсантов», которые широкими горстями все это сеют в интернете, невозможно. И уж тем более нельзя привлечь их к ответственности. Но речь идет не об отдельных людях, а о широкой кампании.

Но ведь решать – нужна ли в Государственной Думе та или иная партия – должны избиратели и никто иной. Только голосование 2 декабря поставит все точки над i. Иначе при демократии и не может быть.

– То есть, на ваш взгляд, речь идет о тенденции?

– Конечно. «Черный пиар» активно используется в ходе нынешней избирательной кампании. Но сказать, что его стало больше, я бы не решился. Все как всегда, как, впрочем, это происходит и в других странах.

– Но в одном из недавних интервью вы обвинили телевидение, причем все каналы, в использовании серых схем, включая проплату партиями эфирного времени так называемым черным налом.

– Да чушь все это! Никто сегодня не работает с «черным налом». Просто нет таких идиотов! Другое дело, что серые схемы работают. По закону мы выкупаем рекламное время на телеканалах, то есть платим огромные деньги.

– Наличными?

– Да не в этом дело. Выкупается время, определенное законом! Соответственно любой крупный рекламодатель, к которым относятся и партии, может надеяться на лояльность каналов, в том числе в плане подачи информации. А что мы слышим в ответ? Нам говорят: вы же купили не весь эфир и ваши политические конкуренты, которые тоже выкупили время, имеют право говорить о вас все, что им вздумается. И эксперты, которых выбирают сами телевизионщики, якобы тоже могут нести о вас всякую чушь. И это происходит повсеместно, на всех телеканалах.

Мы, конечно же, равны с оппонентами в рамках теледебатов. Но беда в том, что формат политических дебатов совершенно неправильный. Эти дебаты не представляют интереса, потому что, по сути, это вовсе не дебаты. Форма, в которых они происходят, не позволяет выявлять разницу в оценках и подходах к событиям у политических партий.

Нас, то есть участников дебатов, заставляют отвечать на вопросы общего характера, с которыми все партии согласны. О чем же тогда спорить? Да и ведущий в таких дебатах не нужен. Он должен лишь открыть и закрыть дискуссию по ее окончании. И не надо никого сдерживать, что делается ведущим постоянно.

А то получается, что участники дебатов похожи на спортсменов на стадионе, которые стоят по стойке «смирно», так и не получив команды «на старт». Чего уж тут удивляться, что даже председатель Центризбиркома Владимир Чуров говорит, что эти дебаты не вызывают большого интереса.

– А как вы относитесь к прошедшему в минувший четверг в Твери Всероссийскому собранию инициативных групп в поддержку президента России Владимира Путина?

– Это не может вызывать особых симпатий, это последствия советского режима, когда действовал принцип: стадо и пастух. Так делалось только при советской власти.

– В этой связи не могу не задать вопрос о выборах в марте будущего года. Вы сами собираетесь баллотироваться?

– Я не вижу ни единой причины, по которой я не могу стать кандидатом в президенты на выборах в 2008 году.