Лана Ковска


Ее сжигало тщеславие. Кортни всегда хотела стать богатой и знаменитой, чтобы ее любили миллионы людей. Но как стать звездой, если ни особых талантов, ни особой красоты Бог не дал?

Бывшей стриптизерше, рок-певице, актрисе, вечной героине скандальной хроники, хулиганке и провокаторше Кортни Лав уже 43 года. «Я не женщина, я сила природы, – поговаривала она, устраивая очередную дикую выходку. – У меня пожар внутри. Я хотела бы вообще все на хрен сжечь. Но я такой родилась и научилась с этим жить».

Торнадо среднего рода

Любовью ее назвал отец. Родители маленькой Лав Мишель Харрисон были, с точки зрения обывателей, немного не в себе: хиппи, что с них взять. Отец фанатично любил рок-группу Grateful Dead, путешествовал за ней по всей Америке и мало внимания уделял жене. Они развелись, когда Кортни было всего несколько месяцев. И потянулась длинная вереница отчимов. Один из них, Фрэнк, задержался дольше остальных. Он был добр к приемной дочери, и Кортни вспоминает о нем с неизменной любовью. Но с грустью вспоминает, что «папа Фрэнк» воспитывал ее, как мальчишку. Никто не называл ее «принцессой» и «ангелочком», никто не говорил, что она самая красивая.

Мать – убежденная феминистка – считала красоту признаком пассивности: на свою внешность надеется женщина, которая сама ничего делать не хочет.

«Меня вырастили бесполым существом, – вспоминала потом Кортни. – Я даже боялась, что меня назовут красивой. Это изменилось позже… Много позже».

С ней не было никакого сладу. Кортни воровала в супермаркетах, курила, пристрастилась к наркотикам и так виртуозно ругалась, что ее друзья – сплошь трудные подростки – начинали аплодировать. Тем не менее, мама оставила ее на попечение подруги, а сама уехала в Новую Зеландию. Естественно, Лав тут же съехала с катушек и пустилась во все тяжкие. В результате в 13 лет она оказалась в центре для малолетних преступников. «У меня никогда не было нормального дома, нормального детства», – объясняла она. Не удивительно, что, покинув центр, она не вернулась к матери, которая растила еще четверых детей от разных мужей, а отправилась бродяжничать. Тогда у нее хватало денег – бабушка оставила внучке в наследство 100 тысяч долларов, вложенных в трастовый фонд. По ее задумке, девочка должна была тратить по 400 долларов в месяц, пока будет учиться и вставать на ноги.

Но у Лав были свои планы. Она забрала все деньги, и к 22 годам у нее не осталось ни цента. Не было также ни образования, ни работы. «Возможно, меня неправильно воспитывали… Но я с детства больше всего хотела выразить себя! Все равно, каким способом!»

Сид и Нэнси

И все же способов было не так много, ведь Кортни считала себя дурнушкой и даже гордилась этим. Выжженные пергидролем лохмы, нечистая кожа, небрежный макияж, обломанные ногти, лишний вес – где ждут этакую плохую девчонку? Рок-группа – вот что ей было нужно! Рокеры прожигают жизнь и убивают себя, чем больше ты отходишь от стандартных канонов красоты на рок-сцене, тем лучше. Кортни написала свою первую песню с рефреном «Как плохо быть уродиной» и попыталась создать рок-группу со своим первым парнем.

Но тогда у нее ничего не вышло. Чтобы прокормиться, она снималась в голливудских массовках. В 1985 году ее жизнь едва не совершила разворот на 180 градусов: Лав пробовалась на главную женскую роль в фильме «Сид и Нэнси» о легендарном солисте «Секс Пистолз» Сиде Вишесе и его подруге. Она явилась на пробы босиком, с грязными по щиколотку ногами, в рваном платье, в сопровождении таких же грязных и рваных панков – своих друзей. Режиссер пришел в восторг, но вмешались продюсеры, и Кортни достался только эпизод. Потом она даже была довольна: «Если бы я сыграла Нэнси, я бы уже была мертва». Нэнси была конченой наркоманкой, а Кортни ничего не умела делать наполовину…
И все-таки она стала рок-музыкантом. Да, вот так, без женских окончаний. Она вообще ненавидит, когда мир начинают делить на женский и мужской. «Этим миром правят мужчины, – считает Кортни. – Если ты женщина, тебя все будут считать примитивной. Но мне плевать, как вы меня называете».

Тем не менее, ее женская группа называлась Hole – «дырка», «щель». Первичные половые женские признаки большими буквами на афишах шокировали и провоцировали обывателей, и лидер женской рок-банды была такой же. Всем было понятно, что Кортни пишет посредственные песни, да и поет так себе, но дикая, неуправляемая энергия, которая накатывает со сцены, когда она выступает, не может исходить от заурядного человека. Ее называли панк-принцессой, но любили не за песни, а за бунт – Лав могла бы повести за собой армию в атаку, если бы захотела. Она была агрессивной и злой: задирала нос, ввязывалась в драки, визжала со сцены непристойности и быстро завоевала славу в панк-мире. Наркотики в нем были связующим звеном между людьми. И на одной из дурманных вечеринок она познакомилась с Куртом Кобейном…

Курт и Кортни

Кроме наркотиков их объединило, пожалуй, только вечное одиночество внутри. По сравнению с Куртом Кортни была мелкой сошкой, бесталанной золушкой. Лидер «Нирваны» был кумиром миллионов, поклонники следовали за ним по пятам, его музыка грела сердца. При этом он был депрессивен, робок, одинок, несчастен. Сильная Кортни пригрела на своей груди маленького замученного гения, чем вызвала приступ ярости у окружения. Они возненавидели ее сразу и навсегда. Но, казалось, девушке по имени Любовь нравится ненависть окружающих. Ее обвиняли в попытках примазаться к его славе, поживиться за счет его денег, подозревали в том, что именно она вновь и вновь подсаживает Кобейна на иглу, с которой он периодически пытался слезть. Лав только огрызалась. Много позже мать Кобейна попытается оградить ее от обвинений, сказав, что Кортни делала все, что могла, чтобы помочь ее сыну. Но ему уже никто не мог помочь…

Пока же Лав была счастлива: ее любил рок-принц! И только по ночам плакала от страха, что однажды он поймет, какая она на самом деле некрасивая, заурядная женщина, и разлюбит.

Но Курт женился на ней, а потом у них родилась Фрэнсис Бин – здоровенькая вопреки всем мрачным прогнозам. Американские правозащитники были уверены, что Кортни Лав принимала наркотики во время беременности, и пытались лишить ее родительских прав, но Кортни сумела отстоять дочурку. «Тому, кто будет обо мне разносить эти грязные сплетни, я надеру задницу!» – заявила она.

Никто не сомневался, что надерет: однажды она разбила камеру фотографу, который подошел к ней слишком близко на премьере фильма «Сука». Разъяренный папарацци обозвал ее так же. Кортни еле оттащили, но несколько свежих царапин на лице папарацци она успела оставить…

В апреле 1994 года Курт Кобейн в очередной раз сбежал из наркологической клиники и застрелился. Это была не первая попытка самоубийства, но на этот раз не было рядом Кортни, которая умела отбирать у него ружье…

Ларри и Алтея

Поклонники «Нирваны» тут же назвали Кортни Черной вдовой. Обвиняли в том, что это она подтолкнула мужа к смерти, причем из материального расчета: последний альбом Кобейна вышел спустя несколько дней после смерти и мгновенно стал платиновым. Лав, естественно, была наследницей этих денег…

Эта гибель была ударом, который она с трудом пережила. Сидела часами на одном месте и повторяла, как заведенная: «Я занималась с ним любовью каждое утро. Но он все равно меня оставил». Она на несколько лет выпала из жизни – только наркотики и алкоголь помогали умерить боль и тоску по мужу. В этот момент произошло чудо, словно небеса протянули бунтарке руку помощи. Милош Форман собрался снимать фильм о скандальном бизнесмене, создателе порножурнала «Хастлер» «Народ против Ларри Флинта» и искал актрису на роль его подруги Алтеи – бывшей стриптизерши, красавицы и умницы, ставшей наркоманкой из солидарности с мужем и умершей от СПИДа в 27 лет. У самого Ларри Флинта была только одна просьба – взять на эту роль актрису Эшли Джадд. Но что она знает о наркотиках? Форман продолжал искать… Потом он скажет, что всегда хотел видеть в этой роли только Кортни Лав. И первые же пробы все расставили на свои места – она была гениальна! Но камнем преткновения стала страховая компания, которая наотрез отказывалась страховать на время съемок столь ненадежную личность, как Лав. Она могла уйти в запой или начать колоться, сорвав весь процесс. После долгих уговоров согласие на страховку было получено, но за огромные деньги, которые студия отказалась платить. И тогда Милош Форман, актеры Вуди Харрельсон (игравший Флинта) и Эдвард Нортон (роль второго плана) вложили свои собственные деньги, обязав хулиганку ежедневно сдавать мочу на анализ, чтобы подтвердить свою «чистоту».

Оставалось еще одно препятствие: разгульная жизнь не прошла даром, Кортни отекла, талия расплылась, лицо было серым. Форман потребовал, чтобы актриса сделала пластическую операцию. Кортни Лав согласилась, не раздумывая. «Надо быть дурой, чтобы отказаться за чужой счет стать красавицей, да еще ради того, чтобы сниматься у Формана, – говорила она тогда. – Я не обиделась на него, когда он велел мне лечь на операционный стол…»

Ей сделали липосакцию, откачав жир с живота, ягодиц и бедер, блефаропластику, ринопластику, маммопластику и увеличили губы…

И в нее сразу, словно у него глаза открылись, влюбился Эдвард Нортон.

Красота за деньги

Интеллектуал, настоящий джентльмен, аристократ Эдвард Нортон был ее бойфрендом три года. Страшных три года. «В то время быть моим любовником было чудовищно трудно, – признается Кортни. – Видимо, мне нужен был лучший представитель поколения, чтобы не скатиться вниз. Эдвард стал для меня Гераклом-спасителем, сильным мужчиной, пришедшим мне на помощь. Он полюбил меня и мою дочь и заставил меня лечь в реабилитационную клинику».

В конце концов они расстались, но Лав любила его еще долгие годы и даже собиралась написать завещание в его пользу. Когда Нортон встал встречаться с Сальмой Хайек, Кортни с ума сходила, собирала пресс-конференции, на которых кричала, что он никогда не женится на «этой мексиканке», хотя бы потому, что у нее чудовищный акцент… И хотя Нортон и Хайек встречались 4 года и сняли вместе пронзительный фильм «Фрида», они все же не поженились, как Кортни и предсказывала…

Но это было потом, а тогда, на съемках «Ларри Флинта», Лав была счастлива. Ее новая внешность потрясла ее до основания души. Впервые закралась мысль: а что если все могло быть иначе, с самого начала? Нет, она любила и ценила себя прежнюю за бунт, за рваные платья, за непохожесть ни на кого, но… Что, если боли могло быть меньше?

Тогда она однозначно выступала за пластические операции. «Думаю, не стоит пренебрегать возможностью получить красоту за деньги, – говорила Лав. – В Нью-Йорке есть благотворительная организация, благодаря которой женщины-заключенные могут делать пластические операции за символическую цену. И это потрясающе, это возможность начать новую жизнь. Но, думаю, я сделала все, что мне нужно, и больше не лягу на операционный стол. Хватит».

Но в деле усовершенствования себя остановиться очень сложно. Прошло совсем немного времени, и Кортни вновь потребовались услуги хирургов. Она «подсела» на пластику так же, как когда-то подсела на иглу.

Не родись красивой

Неправильное питание, алкоголь и наркотики, табачный дым, постоянный стресс, недосыпание, – все изнашивает организм, старит кожу, углубляет морщины. Кортни Лав то ложится в реабилитационную клинику, то сбегает из нее, то попадает за скамью подсудимых за пьяные дебоши по ночам, то берется за ум и завязывает со спиртным. Все это не может не отражаться на внешности. До поры до времени Кортни казалось, что все поправимо усилиями хирургов. Но последствия многочисленных операций часто не в силах предсказать даже лучшие из них.

Однажды у Лав прямо во время съемок порвались грудные имплантаты, пришлось делать срочную операцию и заменять их новыми.

Она регулярно делала инъекции коллагена в область губ, так часто, что спустя какое-то время они стали выглядеть ужасно – контур стал неровным, губы словно «расплылись» по лицу.

После того как Кортни попыталась избавиться с помощью коллагена от носогубных складок, на лице появились бугры и пятна…

В конце концов певица и актриса устала от этого. Незадолго до нового 2007 года Кортни легла в больницу, чтобы избавиться от всего «постороннего» в своей внешности. Она подкорректировала форму губ, вернув им прежние размеры, но не удержалась и в очередной раз сделала ринопластику.

Когда журналисты напомнили ей, что она клялась не делать никаких пластических операций до тех пор, пока ей не исполнится 60 лет, Кортни усмехается: «Выглядеть по-человечески – это так прекрасно…»

Сейчас у нее остался, пожалуй, единственный настоящий друг – дочь Фрэнсис Бин. «Она часто спрашивает меня: «Мам, я красивая? – удивляется Кортни. – Не в меня пошла. Но, наверное, девочкам обязательно надо это говорить. Надо говорить: «Ты самая красивая на свете!».

А правда это или нет, - не так уж и важно.