Роджер Бойз

Тонкая зеленая линия, рассекающая внутри бар Сасы Калина – проходит она под бильярдным столом и мимо стойки с ассортиментом фруктовых наливок, от которых холодеет во рту, точно от анестезии – маркирует границу, где кончается (а также начинается) Евросоюз. Но границы Европы вот-вот передвинутся. И уютный бар Калина, находящийся на перепутье между Хорватией и Словенией, окажется как раз на новой границе.

"Нам понадобятся паспорта для того, чтобы сходить в туалет, – жалуется посетитель Денис, прихлебывающий пиво. – Иначе мы будем нелегальными иммигрантами". Конечно, он преувеличивает, но местные уже присвоили туалету, расположенному со словенской стороны стойки, название "ЕСортир".

С этой пятницы девять стран бывшего восточного блока присоединятся к территории ЕС, где действует безвизовый режим. Любой человек сможет доехать от Таллина до Лиссабона, ни разу не показывая паспорт.

Но хотя одни границы испаряются, другие, на новом восточном рубеже Шенгенской зоны, станут крепче, контроль ужесточится. Пример тому – граница между Словенией, которая войдет в Шенгенскую зону, и Хорватией, которая останется за пределами этой зоны.

"Это будет непросто, – признает Калин, перегнувшись через хорватскую сторону бильярдного стола и загоняя черный шар в словенскую лузу. – В историческом отношении эта точка – очаг невралгии: здесь соприкасаются нервные окончания Европы". По бару, через границу ЕС распространяется аромат тушеного мяса дикого кабана.

У Словении, которая с января станет председательствовать в ЕС, причин для беспокойства, вероятно, меньше, чем у кого-либо другого. Правда, ее граница с Хорватией протянулась на 600 км, и определенные трения есть: некоторые мосты на реках Купа и Сутла, по которым проходит граница, будут перекрыты, а КПП закрыты. Но открытых кровавых междоусобиц тут нет, и мало что нарушает мирную атмосферу в баре Калина. Однако в других регионах на новом рубеже ЕС чувствуется острая напряженность, есть ощущение, что за ЕС приходится платить высокую эмоциональную цену. Шенген был мечтой – пожалуй, той мечтой, которая дольше всего продержалась – второго поколения архитекторов ЕС, Гельмута Коля, Жака Делора и им подобных: они стремились создать панъевропейский тип самосознания благодаря свободе передвижения.

С 1985 года Европа разрослась: первоначально в Шенгенскую зону входили лишь страны Бенилюкса, Франция и Западная Германия – и условия договора изменились. С пятницы старый "железный занавес" передвинется на 700 км к востоку. Чтобы сделать свой новый восточный рубеж непроницаемым, ЕС вложил более 1 млн евро в электрифицированные заграждения, тепловые датчики и скоростные транспортные средства для преследования нарушителей.

"На прошлой неделе у нас в саду было четверо нелегалов, – небрежно роняет Саса Калин, словно говоря о кабанах, которые раньше приходили кормиться в окрестности бара. – Они засели в старом свинарнике моего дедушки". Среди беглецов были китаец и житель Бангладеш. Они просто перепрыгнули через журчащую речку Брегана.

У бара дежурят двое сонных хорватских пограничников. Следующий пост – в 800 метрах отсюда. Между постами река слегка изгибается – таковы ворота в ЕС. Сколько еще прорех найдется в границе ЕС, которая растянулась на более чем 4 тыс. км от Эстонии на севере до бара Калина?

Бизнес по нелегальной переброске людей через границу быстро эволюционирует – мутирует прежде, чем режим на границах Шенгенской зоны ужесточится. Один маршрут попадания в ЕС был таков: по морю – часто из Африки – на острова Хорватии, оттуда на рыбацких лодках на континент (опять же в Хорватию) и через зеленую черту в Словению.

Некоторые КПП немногим замысловатее, чем садовая калитка. Но теперь словенские власти перехватывают беженцев в радиусе 30 км от границы: легко заметить неумытого азиата, которого контрабандисты бросили, предоставив его собственной судьбе, морозной альпийской зимой.

Дотоле главной угрозой считалась Украина: она полна рабочих-мигрантов, которые могут на Западе зарабатывать втрое-вчетверо больше. Украина становится магнитом для нелегалов с Ближнего Востока: ливанцев, курдов и иракцев.

Самой уязвимой точкой входа является не длинная польско-украинская граница, а короткая граница Украины со Словакией, пролегающая по пересеченной местности. Неудивительно, что словацкие власти назвали защиту этой узкой полоски земли приоритетной задачей общенационального значения.

"Пограничникам подняли зарплату до заоблачных высот, чтобы они не соблазнялись взятками", – сказал представитель словацких властей. Их также оснастили специальными горными мотоциклами и моторизованными лыжами. Границу, длина которой составляет всего 97 км, охраняют 868 человек. Министр внутренних дел Роберт Калиняк даже может видеть происходящее на границе по камерам видеонаблюдения в своем офисе.

Все это делается для того, чтобы показать себя "хорошими" европейцами, готовыми отражать натиск орд. Германия и Австрия – две страны, ранее имевшие "восточные фронты" – сохраняют скептицизм, опасаясь, что граница может рухнуть и нынешний ограниченный приток нелегальных иммигрантов превратится в волну цунами.

Беспокойство вызывает не столько нелегальное пересечение границы в неположенных местах – датчики, реагирующие на тепло человеческого тела, оказались очень эффективны – сколько неспособность пограничников на восточных границах распознать все более умелые подделки. "Методы фальсификации совершенствуются", – говорит господин Яндл из Международного центра разработки политики в области миграции (Вена). Однако расширение Шенгена предполагает намного большие последствия, чем модернизация пограничной охраны для защиты встревоженных жителей Западной Европы. Прежде всего она поднимает вопросы самоидентификации.

Русские меньшинства в странах Балтии будут отрезаны от своей родины – России – или, как минимум, столкнутся со сложностями при поездках. Сделает ли это их "более русскими" или, наоборот, "менее русскими"? Будут ли националисты на родине эксплуатировать их недовольство?

Из российского анклава, Калининградской области, который расположен между Польшей и Литвой – двумя государствами-членами ЕС, входящими в шенгенскую зону, – уже доходят ужасающие истории. Поезд, следующий из России в Калининградскую область, по Литве едет с запертыми дверями, но несколько чеченцев разбили окна, выпрыгнули и попросили политического убежища в ЕС.

Этот факт, в свою очередь, заставляет задаваться вопросами, как новые государства Шенгенской зоны, граждане которых когда-то пытались сбегать на Запад, приспособятся к своему новому статусу убежищ для соискателей политического убежища. Повсюду от Словении до Эстонии для приема беженцев приспосабливаются старые армейские казармы, но все равно ощущение странное, непривычное.

Некий дипломат в Любляне сказал, что Словения превратится "в пробку, затыкающую Балканы". Если в Косово вновь вспыхнет вооруженный конфликт, возможен прилив беженцев в ЕС, примерно так, как это было во время войны в Боснии.

Собственно, после краха коммунистических режимов приграничные районы на Востоке сблизились, а теперь они будут разобщены. После расстрела Николае Чаушеску венгерское меньшинство в Румынии процветает. Теперь же – по крайней мере, пока Румыния не присоединится к Шенгенской зоне, что случится уже после 2011 года (определенной даты пока нет) – их снова разделяет крепкая граница.

Украинцы превратились в класс обслуживающего персонала, меж тем как поляки мигрируют к Западу в поисках более высоких заработков. Приток украинских работников прекратится. Поляки предвкушают возможность беспрепятственно ездить на машинах к друзьям в Германию – это большой прогресс на территории ЕС. Но за него придется платить дорогой ценой: сближение Польши с Украиной, которое теперь оборвалось, было одним из великих, хотя и не воспетых, факторов стабилизации в Европе на протяжении последних пяти лет.

По идее, благодаря расширению Шенгенской зоны Западная Европа должна почувствовать себя спокойнее. У нее есть буферная зона, которая защитит от будущей нестабильности в России, вероятных последствий краха диктатуры Лукашенко в Белоруссии, исхода беженцев к Западу в случае взрыва в Косово. Но вместо этого, по-видимому, есть ощущение тревоги. Неудивительно, что Брюссель осыпает пограничников на новом рубеже деньгами.

Когда мы отъезжаем от бара Калина, чтобы посмотреть на тяжелые грузовики, скопившиеся на другом участке словенской границы, путь нашей машине блокируют две Skoda Octavias без опознавательных знаков. Словенский полицейский пояснил, что таксисты подбирают нелегальных иммигрантов и доставляют их через всю страну в Италию. А у нас вид подозрительный – мы небриты.

"Машины у вас новые", – говорит наш водитель, пытаясь разрядить напряженность. И верно, "шкоды" новехонькие.

"Евросоюз", – пожимает плечами полицейский и возвращает нам паспорта. Новые машины, словно бы говорит он, новые рубежи, новый мир. Вид у него был не очень-то счастливый.

Откуда взялось название "Шенгенская зона"?

- Шенгенское соглашение названо в честь деревни в Люксембурге, где Франция, Германия, Бельгия, Нидерланды и Люксембург в 1985 году заключили первый договор об отмене проверок документов на границах.

- Этот населенный пункт был избран, так как он находится на пересечении границ Люксембурга, Франции и Германии. Соглашение было подписано на судне посреди реки Мозель, которая протекает по деревне.

- В Шенгене 400 жителей; гостиницы там нет, зато есть около 36 хозяйств, где выращивают виноград, замок, где однажды останавливался Виктор Гюго, и масса автозаправочных станций.

- В Шенген ездят заправиться самым дешевым в Западной Европе бензином.

- С 1985 года в деревне появились Музей Европы, площадь Европы, площадь Шенгенского соглашения и памятник соглашению. На улицах реют флаги ЕС.

- В прошлом году муниципальное образование, к которому относится деревня Шенген, было переименовано в Шенген в знак признания славы этого населенного пункта.