Женя Осипова 

Луиза Казати, очарованная собой, посвятившая жизнь перевоплощениям, путешествиям, 
незабываемым балам. Она шокировала, привлекала, пугала.

 Ее невозможно было не заметить, ее невозможно забыть. Женщина с непомерно огромными глазами – она обводила их углем, яркая - с огненно рыжей копной волос, худая и высокая – она подчеркивала это вызывающими нарядами или полным их отсутствием. Однажды на одном из своих приемов она была "одета в змею" – и только.

Луиза родилась 23 января 1881 года в Милане, в обеспеченной семье Амманов. С детства она, замкнутая и нелюдимая, увлекалась искусством. В юности она была застенчива, ее не привлекал свет, балы казались неинтересными. Лишь оказавшись женой маркиза Камилло Казати, Луиза, заскучав, начала искать развлечений. Она придумала саму себя, чему немало способствовал Габриэле Д'Аннуцио, поэт-повеса. Он восхищался ей, она тоже собой восхищалась. Они стали любовниками. Но как могла маркиза любить мужчину, если она так страстно, самозабвенно любила себя. Впоследствии у нее было много друзей и поклонников. А любовь одна и на всю жизнь – сама Луиза.

Маркиза, обладательница немалого состояния, увлеклась маскарадами и балами. Конечно же, исключительно для концентрации внимания на собственной персоне.
Ее внешность становилась все ярче, наряды откровеннее. Свет восхищался ее приемами. Она умела быть шикарной и училась шокировать. Маркиза стремилась запечатлеть себя, точнее, свой образ.

Она одевалась у кутюрье Поля Пуаре. Элегантная, черная, тонкая.

Луиза приобрела палаццо в Венеции, превратила его в свой безумный дворец. Развалины, отделанные золотом изнутри. Маркиза, мертвенно бледная, зеленоглазая, появлялась с гепардами, ведя их на отделанных бриллиантами поводках. В ее палаццо танцевали Нижинский и Айседора Дункан...

Казати привлекало искусство - в основном тем, что в нем могла отразиться она сама. Она стала для себя же наркотиком. Ей необходимо было удивлять, шокировать, принимать восхищение. Ее запечатлели Джованни Больдини, Альберто Мартини, о ней писали Морис Дрюон, Теннеси Уильямс. Изменчивый, но вечный глазастый образ изысканной, эксцентричной маркизы.
 
Ее глаза. Кто бы ни вспоминал ее, в каком бы обличье, в какой стране и в какое время – все упоминали ее глаза, огромные, обведенные черным. Ее то ли безумный, то ли гипнотический взгляд. Кажется, такая женщина должна быть неуравновешенной. Но все свои выходки она проделывала непосредственно и спокойно. Впрочем, прогуливаться, обвившись змеей, принимать гостей обнаженной, лежа на медвежьей шкуре, приютить дома парочку кобр и гориллу – для нее это было в порядке вещей.

Ее жизнь – шикарная игра, спектакль с единственной актрисой – Луизой Казати. Испытывая страсть к роскоши, она избавлялась от обыденности всеми возможными, а порой, скорее, невозможными способами.

Костюмы, перемещения по миру, экзотика, беладонна – ярче глаза; опиум; нити жемчуга, леопардовые шкуры, бархат, босоножки на алмазных каблуках, Париж, Лондон, Индия, Капри... Маркиза увлекалась оккультизмом. Возможно, она была прекрасной ведьмой. Свой мир, неповторимый и безумный, она создала и осталась верна себе, своей страсти к себе, до конца дней.

На свои прихоти маркиза тратила невероятные суммы, задумываясь только о том, чего желает, неважно, сколько это стоит. Безоглядная роскошь на грани фарса закончилась.

Вместо нее явились долги. Ее картины, наряды, все, что дополняло ее образ, было распродано с
 аукциона. Ей помогали верные поклонники, точнее, старые друзья. Она еще была музой. Бездомной,
беззаботной, все еще прекрасно безумной. Она продолжала блуждать; все те же огромные глаза, огненные волосы. Нелегко быть богиней без средств. Но она была горда, известна, она утоляла свою скуку или жажду внимания как могла.

Маркиза обладала свободой: она желала и исполняла свои желания, она слушала лишь голоса своих капризов. Даже оставшись без средств, она была прелестным эгоцентриком.

Восхищенная собой, одетая в потертые леопардовые шкуры, Луиза Казати не потеряла очарования. Все та же шальная маркиза, все та же беладонна в глаза – для блеска, тот же опиум – для радости. Чтобы развеяться – бутылка шампанского или прогулка по улицам Парижа в виде призрака неповторимой маркизы.

Ей нравилось быть, быть – и шокировать. Своими огромными глазами она привлекала мир, а не наблюдала его. Она желала, чтобы смотрели на нее, и только на нее.


Свои желания маркиза осуществила: она вдохновляла художников, писателей, модельеров. Даже после смерти она осталась музой. Музой, помешанной на себе, влюбленной в себя как в шедевр.