Нильс Краймайер

Правление Путина принесло России благосостояние и стабильность – в ущерб демократии. Но пока нефтегазовый бизнес процветает, системе ничто не угрожает. Сегодня Кремль реагирует на первые признаки кризиса

Вместо ответа на вопрос по поводу предстоящих в России президентских выборов, представитель немецкой экономики только смеется. "Это не выборы, а второсортная комедия", – ответил предприниматель, который из-за своих политических высказываний пожелал сохранить анонимность. "Но нас это не касается до тех пор, пока все условия соглашений остаются неизменными".

"Стабильность". После 8 лет президентства Путина это слово стало чем-то вроде кредо, на котором сходятся практически все – западные инвесторы, экономические эксперты, а также обычные граждане России. За время правления Путина не произошло ни экономического кризиса, ни политических неурядиц, и даже война в Чечне, похоже, так или иначе завершилась. Однако тот факт, что, как и прежде, в стране нет независимой судебной системы, аппарат власти находится в руках коррумпированных сотрудников спецслужб, оппозиция и свобода слова подавлены, мало кого волнует, пока каждый день можно жить практически ни о чем не беспокоясь.

Жизнь многих россиян из года в год становилась ощутимо лучше. Растущие стремительными темпами цены на нефть и газ обеспечили высокие доходы, которые были инвестированы в огромные торговые центры, недвижимость, а также в промышленные предприятия. Не только в Москве, но и в других крупных городах возникла новая прослойка общества – средний класс. Средняя зарплата россиян с 2004 года выросла более чем в два раза.

Если следовать традиционному примеру западных политических теорий, сейчас настал момент, когда население должно по идее требовать для себя большего участия в политической жизни. Но этого пока не ощущается. "Общество находится в состоянии политической апатии, – считает оппозиционный политик Владимир Рыжков, который не прошел в новый парламент. – И Кремль этим пользуется". Кроме того, Путин и его команда, состоящая из бывших сотрудников КГБ и других его соратников, делает все для подавления на корню любого ростка демократии.

В то время как, несмотря на растущие масштабы коррупции и бюрократические препоны, в России сегодня можно сравнительно успешно заниматься бизнесом, любая политическая и общественная активность строго контролируется. "Сегодня сложнее основать какое-нибудь общество филателистов, чем нефтяную компанию", – говорит Рыжков.

Неправительственные организации должны подчиняться жесткому контролю, партии регистрируются только в том случае, если число их членов достигает 50 тыс. Выбор среди кандидатов на президентских выборах, которые пройдут в стране 2 марта, настолько ничтожен, что у поддерживаемого Кремлем Дмитрия Медведева не осталось реального конкурента. На фоне экономических предупредительных сигналов среди наблюдателей растет сомнение в том, выдержит ли российская модель проверку временем. Бывший реформатор Анатолий Чубайс, возглавляющий сегодня государственный концерн "РАО ЕЭС", несколько дней назад предостерег о том, что мировая экономика, которую затронул кризис, может оказать негативное влияние на цены на энергоносители.

Это ограничит финансовую свободу действий государства, поэтому было бы разумно снова начать сближение с Западом. "В старой жизни... когда рынок был переполнен деньгами, мы могли позволить себе сказать: да черт с ним, с Западом, потерпят, – заявил Чубайс в интервью российской газете New Times. – А в новой жизни все будет гораздо жестче".

В Кремле, похоже, заметили, что не все идет по плану. Прежде всего – высокий уровень инфляции, которая в прошлом году выросла до 12% и вызвала беспокойство среди власть имущих.

Пока что Путин и его наследник Медведев не упускают возможности представить себя политиками, обеспокоенными социальными проблемами. Бюджетные затраты на пенсионеров и государственных служащих в ближайший год должны вырасти на 5%, что, возможно, еще больше усугубит проблему роста цен.

"Мнимая стабильность при Путине держится на глиняных ногах, – считает Андерс Аслунд, эксперт по России из Peterson Institute (Вашингтон). – Он больше не может ничего предложить в смысле законности. Я не удивлюсь, если этот режим ослабеет и рухнет из-за внутренних противоречий".