Ниже излагается заключительная (первая из трёх статей) часть отчётной публикации журналиста «PRESS-обозрения» о поездке в российскую столицу, организованной для восьми представителей молдавских СМИ агентством «РИА Новости».

Речь пойдёт о встречах с высокопоставленными чиновниками, политологами и законодателями.

Общее впечатление о «человеках в мундире»: лощёные, с хорошим цветом лица (от хорошего питания), скорее всего заботящиеся о физической форме (дружат со спортом или тренажёрами). В меру «застёгнутые»: кто-то более открыт, кто-то более насторожен. Ответы частью давались уклончиво-расплывчатые, но иногда очень даже в точку.

Все, по большому счёту, смотрели на нас, молдаван, с благожелательным любопытством. Так смотрит, наверное, лев на непослушных львят, дерзнувших выпасть на какое-то время из орбиты его влияния, подросших и вернувшихся для беседы на равных.

Российский бизнес боится сквозняков 

 Кузнецкий мост, 19. Нас ждёт Вячеслав Никонов, внук предсовнаркома Молотова, президент многочисленных фондов, член 130-и различных организаций (вроде Общества дружбы России и Исландии).

О молдо-приднестровском противостоянии отозвался как о разрешимом. План Козака удовлетворял всех, кроме зйападной стороны. Красная нить его: максимальная автономия Приднестровья и гарантия, что Молдова не окажется частью другого государства. И чтоб не побежала, задрав штаны, за НАТОвским «комсомолом».

В отношении прогноза отношений России с Западом политтехнолог сообщил, что его родина не осчастливит НАТО своим членством с правом вето, иначе – привет НАТО. Ну и не больно хотелось. Россия – самостоятельный центр, гарант ядерного сдерживания. По уровню жизни в конце 20-х обгонит Запад. В Евросоюз не вступит: слишком большая и слишком русская.

Вопрос от PRESS-обозрения:

– Молдове в НАТО вступать нежелательно, с Румынией объединяться невозможно, хотя та спит и видит нас рядом. К кому под зонтик нам укрыться? Тихонько цены на российский газ поднялись до 210 долларов. Не кажется ли вам, что так можно Молдову и задушить?

– России надо помочь Молдове, чтобы экономика там поднялась. У нас ведь цены на газ тоже растут. Невозможно снизить их вашей республике, они уже политические. Украина как главный транзитёр ещё как нагибает Россию.

– Россия вытянула счастливый билет с нефтедобычей. Но не пора ли закругляться с бешеной выкачкой «крови» планеты?

– Золотой вал обрушился на Россию, Стабфонд насчитывает полтриллиона долларов. Мы ограничиваем добычу углеводородов. Главная проблема нынешней российской экономики – куда девать деньги. Россия не заинтересована в заоблачных ценах, но и против, чтоб они падали.

– В чём подоплёка ненависти политической элиты Англии и России? К примеру именно английские спецслужбы руками двух великих князей свалили в своё время Распутина, который пророчествовал, что после этого Россию ждёт крах.

– Да, ощущается жуткий культурный разрыв. Наложилась их политика в Азии, Индии, Японии, постоянно ощущалось соперничество. Англичане везде имели глобальный интерес.

Были бы мы серо-буро-малиновыми, в крапинку, а так ведь белые, но с непонятной верой, другим миропониманием. Непорядок, нас надо цивилизовать.

Но мы не стирали с континентов аборигенов. Наоборот, в Салехарде, к примеру, на языке коренных народов 5 телеканалов работают. Надо ли цивилизовать страну, которая вывела человека в Космос и дала вершины мировой культуры?!

– Политика и нравственность в принципе могут иметь хотя бы одну точку соприкосновения?

– Политика оперирует компромиссами, здесь нужны полутона, а мораль бескомпромиссна.

О демократии и суверенитете: в Евросоюзе, к примеру, есть демократия, но нет суверенитета, в Китае есть суверенитет, но нет демократии. Да и демократия демократии рознь: бывает плебисцитная, военная, либеральная и т.д.

О возможности двух центров власти в России: что плохого было, когда вместе существовали Николай и Витте? Власть более устойчива при сильных премьерах, каковыми были, к примеру, Косыгин и Примаков.

– На авансцене мировой политики в последнее время свою волю диктуют не народы, а политтехнологи. Эти ушлые ребята спроворили оранжевые революции, а в Молдове таковая победила в одном лице – кишинёвского мэра. Российские политтехнологи – что, спят?

– Я тоже в какой-то степени отношусь в ушлым ребятам. Мы в одно время роль бесчисленных западных организаций недооценили. На Украине борьбу за умы вели 1200 западных НПО, российских – 2. С нашей стороны была большая недооценка «мягкой силы». В Штатах внешней политикой занимается 15 тысяч НПО. Много частных денег, на 65% – финансы государства. Например, бюджет USID – 10 миллиардов долларов.

– Какова судьба ООН: быть умирающим лебедем или боеспособным инструментом мира? Нужна ли вообще эта бюрократическая махина, разорительная для небогатых стран?

– Это важная организация. Она будет продолжать отстаивать международное право. Россия двумя руками за ООН. К сожалению, более сильная страна – США, часто игнорирует, обходит его решения. Мы же сейчас слабее, поэтому аппелируем к этому инструменту. Нас ООН устраивает, американцев – нет.

О российском бизнесе в Молдове: он боится сквозняков разного рода, ему хорошо, где есть тепло и свет. Российский бизнес уже глобален, он есть во всех частях света. Но там ему легче, чем в СНГ.

Об отношениях Воронина с Путиным: В.В. здорово обиделся на ВН. Это был единственный такой случай в его жизни: уже едет на аэродром, чтобы в Кишинёве подписать план Козака, а тут: извини, старик, всё отменяется.

Сейчас всё сгладилось, но осадок остался.

О своём знаменитом дедушке наш собеседник рассказал, что Ленин хотел Большой театр разрушить, а Молотов его остановил. Будучи на пенсии, размышлял на бумаге, в частности, о своих разногласиях со Сталиным. С Хрущёвым вообще по всем вопросам расходился.

– Являясь задействованным в качестве руководителя и члена в сотне с лишним организаций, как не растормаживаетесь? Чуть-чуть пофигизма?

– Я глобальный человек, не карусист. Как-то ухитряюсь концентрироваться.

О русском языке в СНГ сказал: судя по опросам, в числе стран, где существует неудовлетворенный спрос на изучение русского языка, – Армения, Молдова, Таджикистан и Киргизия.

Есть поляна для расширения преподавания великого и могучего. Фонд «Русский мир», которым руководит г-н Никонов, предоставляет грантовые программы на это дело.

CША сейчас все больше напоминают СССР 

А вот каким получился наш разговор ещё с одним известным политологом – Сергеем Маркедоновым, завотделом межнациональных отношений Института военного и политического анализа. Короче, признанным специалистом по непризнанным республикам.

Он сходу сказал, что российским дипломатам и международникам теперь надо в мыле бегать – американцы уже присутствуют во всех местах исконного российского интереса.

О конфликте на Днестре: там нет проблемы беженцев (в Карабахе их – 700 тысяч). Это не этнический конфликт. У приднестровцев есть идентичность. Этот регион называют брошенным форпостом России.

В Абхазии поля поросли бурьяном, крестьяне выезжают на них в сопровождении милиции. В Карабахе 190 км проволочных заграждений. А с Тираспольского вокзала можно ехать как в Одессу, так и в Кишинёв.

Осталась у левобережцев фобия к Румынии как некий инструмент – да, анахронизм. В 90-е это можно было оправдать. Но сейчас молдавская элита понимает, что лучше быть в деревне первой, чем в городе второй. Идея унионизма не актуальна.

Тем более, что время идёт: Румыния – член Евросоюза.

Жёсткие действия Кишинёва и Киева дали проигрывавшему у своего электората Смирному козыри. Фобии ещё присутствуют, но их не следует переоценивать.

Молдова у России никогда не входила в топ опасностей в отличие от Грузии. В последнем думском заявлении об опасностях вообще забыли упомянуть Приднестровье.

Если бы план Козака в своё время сработал, у Путина было бы больше козырей для решения абхазского и южноосетинского вопросов: мол, видите, я умею решать миротворческие задачи.

В 2001 году тональность молдо-российских отношений была шапкозакидательская: Молдова – чуть ли не 89-й субъект. Но она стала первой страной, которая сказала России: «go away!» Вот почему к Воронину сейчас такое огромное личное недоверие.

И ещё Москву пугает, что с приходом в республике нового президента все наработки рухнут. Каким он будет, сменщик? Отношения слишком уж персонифицированные.

Молдова – парламентская республика. Такою её сделал Воронин. Возможно, он станет председателем парламента? Уходя, останется. Москве надо бы работать и с преемником.

Россия не включит Приднестровье в свой состав, это понятно, но и приднестровская элита не должна стать бомжами.

У Смирнова, кстати, с Москвой не всегда были безоблачные отношения. Не всё однозначно. Он партнёр сложный, неудобный. То, что Воронина не пускали на могилу матери – симпатии к Смирнову не добавило.

Не желая демонизировать Запад и США, Сергей Маркедонов сказал, что Молдова – не приоритет для них. Но негативную роль свою они не преминули сыграть.

Да, в плане Козака Россия продвигала свои интересы. Но если б его приняли, была бы динамика, а не топтание на месте.

Российские политики должны взаимодействовать с ЕС. Приднестровье и Молдова географически – часть Европы. Саммит в Бухаресте – определённый «мессэдж» для построения новых отношений.

Вот наиболее сочные цитаты из последующих речений г-на политолога: «США сейчас всё больше напоминают СССР», «Американские ястребы и российские ястребы – одна команда», «Если прочесть наши СМИ, то главным пунктом бухарестского саммита были Грузия и Украина».

Классно сказал г-н Маркедонов о проваленном плане Козака.

«И почему не сделать план Козака-2? Не принят? Тогда-3, 4, да хоть 7! А так обиделись и отказались: «Нас не любят!» И пять лет плачут на эту тему».

(Продолжение следует)