Наша первая встреча с Дианой Гурцкой состоялась на «Евровидении», когда во время внеконкурсного концерта азербайджанских участников певице никак не давали выйти на сцену. Расстроенная Диана хотела покинуть площадку, но ее муж Петр был готов растерзать всех и вся, лишь бы жена выступила и уехала с хорошим настроением. Удивительно, как слепая от рождения девушка добилась в этой жизни и головокружительной карьеры, и мужа, с которым можно чувствовать себя как за каменной стеной. Об том, как ей все это удалось, Диана рассказала в эксклюзивном интервью «Клео».

Диана, у тебя идеальная семья, отличная карьера. Как тебе все удается?

Я безумно влюблена в свою работу, в работе вся моя жизнь. Знаете, для кого-то быть артистом — это просто развлечение или бизнес. Открыли ресторан, открыли салон какой-то, гостиничный бизнес организовали, появились свободные деньги. «Что дальше делать? А давайте запоем!» — есть люди, которые таким образом попадают в профессию.

У меня все иначе — я сценой действительно живу. Мне постоянно приходится доказывать всем, что я могу и умею, что я достойна этим заниматься.

Проблем, конечно, возникает немало: меня когда-то вырезали с федеральных каналов...

Из-за чего?

Говорят, что показывать Гурцкую неправильно, она же слепая. Это может расстроить зрителей. Вот так в нашей стране умеют сострадать, а это очень-очень плохо. Поэтому мне приходится добиваться всего самостоятельно, своими руками, своими бессонными ночами, своим трудом. Мне никогда ничего не приносили на блюдечке с голубой каемочкой, но это и хорошо. Зато я теперь действительно понимаю, что значит добиваться всего самостоятельно.

Можешь назвать себя трудоголиком?

Не знаю, вряд ли. Я просто люблю то, чем я занимаюсь.

Сейчас я занялась еще и выпуском собственной линии духов. Запахи — моя самая настоящая слабость. Если я прохожу мимо парфюмерного магазина, то никак не могу не остановиться и не попробовать все новинки.

Пожалуй у меня только к украшениям еще такое трепетное отношение.

Собственную продукцию пытались выпускать многие — и Алла Борисовна, и Жириновский, и Валерия. Но что-то ни у кого не получалось стать серьезным игроком рынка и сделать собственное производство прибыльным бизнесом. У тебя, думаешь, получится?

Это пока что только планы, мы сделали несколько пробных экземпляров, которые дарили друзьям на «Евровидении». Если всем понравится, то буду думать, как развивать бизнес дальше. Может, еще какие-то запахи буду выпускать под маркой «Гурцкая». Но я все-таки не бизнес-вумен, я человек творческий. Задача-то не в прибыли. Сейчас мне это действительно нравится, а будет ли это успешным и вообще состоится ли проект — на то воля Божья.

Ты суеверный человек?

Я верю в Бога. Есть приметы, какие-то поверья, которые от мамы-от бабушки ко мне перешли, которым я следую. Вот, например, есть такая примета — перед концертом не брать ни от кого ни цветов, ни сувениров, ни подарков. Этому научил мой бывший директор.

Первое время было неудобно, все-таки люди приходят, благодарят, но он категорически запрещал. Мы с моим братом не понимали этого, но потом поняли, что так делают все артисты. А самая главная моя примета — куда бы я ни выходила из дома, я обязательно должна перекреститься, чтобы Бог меня оберегал. Так что да, я в чем-то суеверна, но самое главное, чтобы суеверия не доходили до фанатизма.

Твоя семья со стороны выглядит такой идеальной. Расскажи, пожалуйста, про то, как вы познакомились с Петром?

Нас познакомила Ирина Хакамада, и сначала у нас были исключительно формальные отношения. Мы общались на «вы», он больше общался с моим братом Робертом, чем со мной. Но однажды я поехала на гастроли, и стоило мне приехать в номер, искупаться и лечь спать, как раздается звонок. Я жутко разозлилась, помню: кто посмел меня разбудить? А это он звонил. Я-то подумала, что ему брат мой нужен, предложила что-нибудь передать. А Петр меня осадил культурно, сказал, что если бы нужен был Роберт, он бы ему сам позвонил. Мы разговорились, потом пошло общение — говорили по полчаса, по часу, по полтора.

Потом в день святого Валентина он преподнес мне торт в виде сердца, но намек оказался абсолютно непонятым — мы просто его скушали, оказался очень вкусным. А уже на второе свидание мы с ним обручились.

Проблемы какие-то возникают?

Ну, это, конечно, не такая уж и проблема, но я очень устаю от того, что Петр — настоящий жаворонок. Ну это же невозможно, когда человек хочет спать в 9 часов вечера. Я-то человек публичный, по ночам приходится давать концерты, выступать по клубам. До пяти утра порой могу просто книги читать, а он уже в 9 ложится. Это же так скучно! Зато в 5-6 утра он уже на ногах, бодрый и веселый.

Можешь сказать, что в Петре нашла свой идеал?

Ну что значит идеал? Петр — очень порядочный, воспитанный человек, а не принц на белом коне.

Не надо создавать себе кумира, мне не нужно ни Тома Хэнкса, ни Ричарда Гира. У меня есть свой Том Хэнкс — Петр такой порядочный человек, что я не променяю его ни на кого. Я его безумно люблю и знаю, что и он меня любит. У нас идеальная семья, и так будет всегда.